— Каждый раз, когда я встречаюсь с вами и беру интервью, я всегда сомневаюсь, с кем я говорю: с удивительным экс-футболистом мирового уровня или с большим тренером, который добился множества побед. Так кто передо мной?
— Решайте сами. Мне нравится думать о себе и так и так, хотя я предпочитаю первое. Ведь играть в футбол — это самое лучшее из всего, что есть.

— Учитывая подготовку профессионального игрока, которым вы были, сложно стать тренером, потому что футболист не отдает себе отчета в том, насколько по-разному он и тренер видят игру и подходят к ней. Как вам удалось?
— Вначале это было проблемой, и ее удалось постепенно решить не без помощи психолога (смеется). Но мне удалось с этим справиться, ведь вначале понятно, что это сложно. Но это нормально, ты молод, а работать тренером не так просто. Некоторые вещи кажутся само собой разумеющимися, но оказывается, что это не так. 

— Когда вы сами играли, вас называли сложным футболистом. На мой взгляд, вы были игроком с характером. Какие у вас сейчас отношения с командой? 
— Мои отношения с командой хорошие. Я всегда стараюсь быть искренним и говорю то, что думаю. Мне не нравится избегать критики, когда на нее есть причина, даже если я говорю с выдающимися игроками. И возможно, в этом мое преимущество, потому что я могу понять такие ситуации. И я всегда стараюсь быть самим собой и стараюсь, как я уже говорил, всегда быть очень честным с игроками.

— После работы в Италии, Англии и Турции вы находитесь совсем в другой части света, прекрасном и удивительном месте. А с точки зрения футбола Россия — что за страна?
— Россия — это огромная страна. Мы это видим, когда путешествуем по ней. Санкт-Петербург очень красивый город. Чемпионат, думаю, должен еще расти и развиваться. Он, конечно, очень сильно улучшился, и я надеюсь, что тот факт, что здесь пройдет чемпионат мира и для него построены новые и хорошие стадионы, поможет чемпионату России развиваться еще быстрее. Ведь есть много молодых и талантливых игроков, которые могут улучшить свой уровень. На данный момент чемпионат России еще не на высшем уровне.

— Учитывая сказанное вами, помимо работы с командой что лично вы можете сделать или делаете для развития чемпионата?
— Я приехал сюда семь-восемь месяцев назад в тот момент, когда в команде происходила смена поколений. Команда потеряла практически всех великих чемпионов, которые за прошедшие годы приводили команду к большим успехам. В этом году мы старались построить нечто новое, мы купили несколько молодых игроков, поэтому год получается довольно сложным. Это непросто. Но я думаю, что мы на правильном пути и команда может стать сильной в будущем.

— Говорят, вся наша жизнь состоит из преодолений и вызовов, которые ведут нас вперед. Что для вас сейчас является вызовом?
— Всегда, когда я начинаю работать с новой командой, моей главной задачей становится победа. Это единственное, о чем я думаю. И если победить удается благодаря хорошей игре, то это самое лучшее. Вот и вся задача. Сделать что-то хорошее здесь, в России, ведь везде, где мы (с тренерским штабом. — Прим. ред.) были до этого, нам удавалось сделать что-то хорошее, важное. Наша цель — побеждать.

— Очень часто, отправляясь работать за границу, тренеры привозят с собой или игроков, которых очень хорошо знают, или своих соотечественников. А вы привезли целую группу игроков из Аргентины: Краневиттера, Дриусси, Ригони, Паредеса, Мамману. Почему?
— Приехать в Россию не так-то просто. Есть некоторые проблемы. Во-первых, в команде не могут играть одни иностранцы. Всегда на поле должно быть хотя бы пять российских игроков. Поэтому не всегда так просто приглашать ведущих футболистов. А также я думаю, что здесь есть возможность построить молодую команду с игроками, которые, может быть, и не известны на весь мир, потому что они еще молоды. Поэтому было возможно создать в этой команде такую основу, которая обеспечит прекрасное будущее. 

— Ваша жизнь в качестве тренера в Англии, в Турции, позволила много путешествовать по сравнению всего с четырьмя-пятью играми за границей в качестве игрока. Вам этого не хватало? 
— Если бы я сейчас был игроком, то я, безусловно, больше бы путешествовал. Но в свое время мне очень повезло. Я начинал карьеру в «Болонье», а потом провел пятнадцать удивительных лет в «Сампдории». Эта команда была моей семьей, мои партнеры были мне как братья. И мне повезло в тот момент играть в лучший футбол, ведь все великие игроки тогда выступали в Италии. Это были совсем другие времена. Сейчас, если бы я был футболистом, я бы хотел больше путешествовать. Ведь путешествия по миру, знакомство с другими людьми, с другими культурами позволяют тебе расти, становиться лучше.



— Футбол с тех пор изменился: с новыми положениями в контрактах, с более открытыми границами. Но изменился к лучшему или к худшему?
— Ну, даже не знаю. На мой взгляд, самыми лучшими были те годы, 80-е и 90-е. Это были самые лучшие годы. Сейчас в футболе крутится больше денег. Сейчас даже некоторые игроки среднего уровня зарабатывают как чемпионы. И это преимущество. Но, на мой взгляд, 80-е и 90-е годы были лучшими. 

— Ну а сейчас вы главное действующее лицо в Санкт-Петербурге, в городе удивительной красоты и с необыкновенной историей. Это город русских революций, город, где находится база Военно-морского флота, город, где зародился русский балет и где жили и работали многие творцы разных сфер искусства. Вы чувствуете эту историю вокруг себя?
— Ну конечно! Ведь Санкт-Петербург действительно очень красивый город. И когда мы только приехали, у нас было не так много дел, и поэтому мы много где побывали, посмотрели. И конечно же, это все ощущается. В этом городе ты чувствуешь историю.

— Расскажите мне о своем Петербурге.
— Мой Петербург — это прежде всего моя работа. Здесь, на базе, мы проводим ну пусть не весь день, но много часов в день. Поначалу каждые выходные мы ездили осматривать все то, что можно посетить в этом городе. А вечером выбираемся куда-нибудь на ужин, чтобы встретиться с друзьями. Вот такой обычный день.



— Иногда вы ходите на хоккей. 
— Да-да, мы ходили на СКА. Это очень интересно. СКА — одна из самых сильных команд в мире…

— Там выступают Ковальчук и Дацюк…
— Да-да. Конечно. Сейчас если у нас есть время, то мы ходим на баскетбол. В общем, Петербург — очень красивый город, и тут есть чем заняться. И тут есть места, где можно вкусно поесть.

— Только не говорите, что спагетти…
— Я не ем спагетти…

— Борщ, бефстроганов?
— Борщ, если честно, не мое блюдо, оставим его кому-нибудь другому. Мы предпочитаем все-таки оставаться в рамках нашей кухни. 

— Мы в Италии, болельщики нашей национальной сборной, сейчас должны делать вид, что никакого чемпионата мира не будет. Но он будет и пройдет в России. И Россия откроет двери всем любителям футбола. Какое сейчас настроение, что со стадионами, с подготовкой в стране перед чемпионатом мира?
— Мне кажется, что это будет очень хороший чемпионат по уровню организации. Построены очень хорошие новые стадионы. Опыт организации у них есть, никто не хочет ударить в грязь лицом, и не думаю, что они ударят, потому что все будет на высшем уровне. И конечно же, мне очень жаль, что сборной Италии не будет. Итальянскую сборную здесь ждали, и ее отсутствие на чемпионате мира — большая потеря. 

— Когда вы говорите об итальянской сборной, вы как будто говорите о своей мечте на будущее.
— Знаете, когда ты работаешь за границей, ты сильнее ощущаешь нехватку своей страны. Когда ты в Италии, ты часто ее критикуешь, и часто по делу, а когда ты далеко, то тебе ее не хватает. Когда ты смотришь игры национальной сборной, ты снова переносишься в те времена, когда был молодым, в 70–80-е годы, когда мы смотрели игры сборной. И это тоже важно. И потом, никто не знает, что будет в будущем.

— Но вам бы хотелось?
— Я думаю, что тренировать сборную — это уникальная возможность. Это очень престижно. Но сейчас у меня контракт с «Зенитом», и нам нужно сделать все возможное и постараться победить.

— Работа в сборной может дать вам то, что не дала карьера игрока. Есть много великих игроков в современном футболе, которым карьера в сборной не принесла удовлетворения. 
— Хорошие игроки могли не выступать за сборную, потому что на их позицию было несколько претендентов. Случалось то, что произошло со мной, когда на одно и то же место было три-четыре футболиста, и все высокого уровня. В то время было так много отличных игроков, что тренеру приходилось выбирать и кем-то жертвовать. И конечно, это не приносило удовлетворения. 

— Сейчас работа тренера отличается от той, которая была в ваше время. Сейчас у каждого игрока есть своеобразная команда или семья: личный тренер, психолог, специалист по связям с общественностью. С точки зрения работы тренера сейчас сложнее?
— Конечно, сейчас работать сложнее. Тренеру часто приходится работать с футболистами из разных стран. Иногда у тебя десять-пятнадцать игроков из разных стран, которые принадлежат разным культурам. Непросто заставить их работать вместе и выкладываться по полной. Безусловно, сейчас тренеру приходится сложнее, чем раньше. Я стараюсь сосредоточиться на своей работе и не думать о постороннем, ведь, в конце концов, ничего нельзя с этим поделать. И остается надеяться, что каждый игрок является профессионалом и может сконцентрироваться на своей работе. А когда он приезжает сюда — его задача адаптироваться. Главное, чтобы, выходя на поле, он вел себя соответствующим образом.

— Вы побеждали в трех странах мира: Италии, Англии и Турции. Вы побеждали со всеми клубами, с которыми работали. В чем секрет?
— Как я уже говорил, я всегда начинаю работать с мыслью о победе. Всегда. Даже когда это не та команда, которая побеждает. 

— Но как победить?
— Чтобы победить, нужно делать больше того, что можешь. Больше и лучше, чем обычно. Ведь, когда ты играешь против более сильного соперника, тебе нужно что-то придумать. Поэтому моя идея в том, что нужно побеждать всегда, даже когда мы играем против фаворитов. И только работать каждый день, стараться становиться лучше, всегда стараться думать позитивно, а иногда и злиться, ведь это тоже часть работы. Надо стараться всегда побеждать.

— Вы часто злитесь?
— Нет, нечасто.

— Что вас может разозлить?
— Кроме плохой передачи? (Смеется.) Нет, меня злит в первую очередь ситуация, когда игрок выходит на поле несосредоточенным и ленивым. Потому что я думаю, что игра в футбол — это самое лучшее. Карьера длится недолго, и, когда ты перестаешь играть, тебе очень не хватает этого. Говорю исходя из своего опыта. К сожалению, некоторые молодые футболисты не задумываются об этом. Они молоды и думают о другом. Приходить на поле, тренироваться, веселиться, играть с мячом — ты делаешь то же самое, что и в детстве, только тебе за это не платили. Но тебе хотелось весь день провести именно так.

Когда у тебя есть возможность играть в одной команде с отличными футболистами — это ведь самое лучшее, что может быть. Тренироваться, готовиться к важному матчу, концентрироваться — это потрясающе. А если игрок приходит и делает все нехотя… Это мне не нравится. Все бывает, я понимаю. Но тогда лучше, если он подойдет и скажет: «Тренер, я вчера поздно лег…» В общем, вот такие ситуации меня несколько злят. 



— Вы использовали слово «потрясающе». В вашей карьере тренера была парочка потрясающих моментов. Например, когда вы привели к победе команду, которая давно не побеждала, — миланский «Интер». А потом «Манчестер Сити», у которого было несколько хороших игроков, но отсутствовал менталитет команды-победителя. И вы должны были внушить эту идею о победе не только игрокам, но и людям, продающим предматчевые программки на стадионе, журналистам. Какое из этих двух достижений для вас дороже?
— Я должен сказать, что привязан ко всем командам, с которыми работал. И потом, моя первая победа в качестве главного тренера была одержана с «Фиорентиной». Вспомните матч в финале Кубка Италии против «Пармы», которая была намного сильнее нас. Для меня дороги все победы. 

Что касается «Интера», это команда, которую создавали годами, но которой никак не удавалось победить даже с игроками мирового уровня. Но в «Интер» вкладывались силы и деньги. В какой-то степени в этом есть заслуга Массимо Моратти (экс-владелец и президент «Интера». — Прим. ред.): он вкладывал деньги в создание команды, покупал важных игроков. Он работал, и работал хорошо. И нам удалось. Поэтому у меня остались хорошие воспоминания. 

Что касается «Манчестер Сити», то тут другая история. Это была команда, которая почти никогда не побеждала. И в первые месяцы было непросто. Но и там нам удалось приобрести игроков, которые, на мой взгляд, были очень сильны, но их никто не покупал. Давид Сильва, к примеру. Его никто не приобретал, несмотря на то что в «Валенсии» он добился больших успехов. Его не приглашали ни в «Реал», ни в «Барселону», ни в другие команды. Еще — Яя Туре, которого отпустили из «Барселоны». Еще — Агуэро. Это футболисты, которые и сейчас играют, а прошло семь-восемь лет. Поэтому в «Манчестер Сити» было хорошо то, что мы создали команду практически с нуля. И за полтора года мы стали одной из лучших команд Премьер-лиги. Поэтому, безусловно, у меня очень хорошие воспоминания и об этом времени. 

— Есть мнение, что без выдающихся игроков команде не победить. Но нет ли у вас впечатления, что сейчас самые известные тренеры в мире больше заняты подбором и покупкой игроков и уделяют меньше внимания воспитанию молодых талантов, которые так нуждаются в этом?
— Нет. Все зависит от команды, в которой ты работаешь, и от требований руководства клуба. Ведь иногда тебе просто не дают времени воспитать молодого игрока и потом выпустить его на поле. Я лично всегда надеюсь, что в новой команде встречу молодых игроков: полузащитников или нападающих с большим талантом. Не всегда, правда, хватает защитников — не знаю почему. Верю, что всегда можно найти баланс. Потому что, вы правы, без выдающихся игроков невозможно победить. Ты можешь быть лучшим тренером в мире, у тебя могут быть гениальные идеи, и ты можешь уметь их воплотить или предать, но без хороших игроков сложно победить. Поэтому тебе нужны умные, талантливые игроки, а к ним можно уже добавить молодых и дать им расти. 

— Нам очень нравится в ресторанах, парикмахерских и особенно на телевидении говорить о схемах 4-2-3-1 или 4-3-3. Мы ничего в этом не понимаем, но любим говорить о цифрах. Но неужели футбол действительно сводится к этим числам?
— Футбол не меняется. Сейчас, конечно, всё постоянно хотят поменять. Но в игре по-прежнему одиннадцать игроков, поэтому схемы расстановки могут быть у каждой команды свои, как вы и сказали, но игроки располагаются на поле всегда более-менее одинаково, позиции футболистов всё те же. 

— А какие ваши цифры? И я не имею в виду 90-60-90 (смеется).
— (Смеется.) Мои цифры, моя схема всегда зависит от того, какие у меня игроки. Я не могу выдумать схему, а потом создать такую ситуацию, что футболисты не смогут выполнить мои требования. Поэтому все зависит от того, какие игроки есть в моем распоряжении. Мне повезло, что меня научили играть как по одной схеме, так и по другой, поэтому у меня нет с этим проблем. 

— Есть ли такой игрок, с которым вам всегда хотелось поработать, но не удалось?
— Таких много. Игроков огромное количество. Если назвать одного за последние годы, то, когда я вернулся в «Интер», у нас была возможность приобрести Пауло Дибалу, но мы не купили. На мой взгляд, это было большой ошибкой, потому что Дибала на тот момент был не менее ценен, чем в свое время картина, например, Пикассо. Было видно, что это игрок высочайшего уровня и со временем он станет великим. И, на мой взгляд, не купить его было большой ошибкой, ведь была такая возможность. Это пример из последних лет. 



— Что вы можете дать игроку? Чему можете его научить? Вы были удивительным игроком, высококлассным, опытным. Вы одерживали победы и как игрок, и как тренер. Как игрок, такой как Дибала, может стать лучше с вами? 
— С точки зрения техники я могу научить его всему. Как и все те талантливые футболисты, которые стали тренерами. Они могут научить любым техническим приемам, движениям, положению тела — чему угодно. Кроме того, я могу помочь им в жизни. Ведь в своей жизни мы как совершаем ошибки, так и делаем правильные вещи. Да всему. Возвращаясь во времена моей работы в «Сампдории», мы занимались всем: и на поле, и за его пределами. Поэтому мне кажется, что тот, кому повезло обладать таким опытом, может научить игрока как важным вещам на поле, так и за его пределами, как я уже сказал. 

— Несмотря на нашу дружбу, я боюсь, что все эти разговоры о бесконечных успехах, победах и триумфах могут вскружить вам голову. Расскажите, пожалуйста, о самом большом разочаровании. Проиграть финал против «Уигана» на «Уэмбли»? Тот же самый стадион «Уэмбли», который вы, пожалуй, ненавидите после того финала с «Сампдорией»…
— Тот финал с «Сампдорией» был на старом «Уэмбли». Это был другой «Уэмбли». 

— Но ведь были разочарования?
— Футбол, на мой взгляд, похож на саму жизнь. Есть хорошие моменты, и есть неудачи, но они часть всего. Я не могу вспомнить плохие моменты, ведь даже если ты проиграл матч, то ты его все равно провел, ты пришел к этой игре. К сожалению, твой соперник оказался сильнее или тебе случилось проиграть, поэтому так получилось. Были моменты, когда я совершал ошибки или когда я все сделал правильно. Были победы, но были и поражения. Но, мне кажется, в этом красота футбола. Нельзя всегда побеждать или всегда проигрывать. Некоторые моменты очень счастливые, другие — нет. Но самое главное быть в этом спорте. 

— Где вы храните свои трофеи?
— Ой, я даже не знаю. Надеюсь, они у моего отца, надеюсь, он их хранит. 



— Есть ли такой игрок, которого вы тренировали, вложили в него много сил, а он не стал таким сильным, как бы мог стать? Не хотите называть имени — не называйте. Игрок, который не раскрыл все свои таланты?
— Мне кажется некорректным называть имена. Но мне кажется, что это часть футбола. Бывают игроки с большим потенциалом, которые не умеют его использовать на сто процентов. Таких было несколько, да. 

— В какой стране вы столкнулись с самым большим числом трудностей? 
— Если честно, я никогда не сталкивался с серьезными проблемами. Мне везде было хорошо. Разве что поначалу, когда ты меняешь свою жизнь и привыкаешь к новой обстановке. Мне везде было хорошо: в Англии, в Турции отлично, и здесь сейчас мне тоже хорошо. 

— Вы бы вернулись в английскую Премьер-лигу?
— Да, я бы вернулся. Мне нравится работать и в других чемпионатах, набираться опыта, но очевидно, что английская Премьер-лига — это, возможно, самый лучший чемпионат. Я бы вернулся туда, но работать с командой, которая давно не была чемпионом, ведь тренировать тех, кто всегда побеждает… Ну, в общем…

— Чем так хороша английская Премьер-лига? Почему все говорят, что я бы поиграл, я бы поработал тренером в Премьер-лиге? Почему это пример для подражания?
— Потому что это прекрасный чемпионат. Потому что футболисты выкладываются на сто процентов как в игре, так и на тренировках. Потому что стадионы всегда заполнены. Потому что на каждом матче есть зрители, есть энтузиазм. На каких бы стадионах ты ни играл, они всегда переполнены. И все то, что окружает АПЛ, добавляет красоты процессу. Премьер-лига — всеобъемлющая. 

— Вы упомянули много того, чего не хватает сейчас итальянскому футболу. В качестве действующего лица этого футбола, а также в качестве стороннего наблюдателя каким вы сейчас видите кальчо? 
— Как я уже сказал, я прожил лучшие годы итальянского футбола, и очевидно, что сейчас не может быть так, как раньше. За прошедшие годы много вещей было сделано неправильно, их сейчас пытаются исправить. И я верю, что это возможно. В любом случае в Италии футбол очень важен для всех болельщиков. Я не знаю, станет ли футбол таким, как был когда-то, но, если упорно работать, я верю, что можно поднять Серию А на нужный уровень. Потому что несправедливо, что Серия А менее важна, чем французский или испанский чемпионат. На мой взгляд, это неправильно. Поэтому нужно много работать, чтобы вернуть ее на должный уровень, как раньше.

— Назовите, пожалуйста, хотя бы одну вещь, которую нужно исправить.
— Для начала — стадионы. Стадионы и поля. Это очень важно. Потому что если стадионы красивые, то люди туда ходят. А если нет — не ходят. Потом, есть еще много других вещей. Например, в Англии не транслируют так много матчей, как в Италии, поэтому люди ходят смотреть футбол на стадионы. В любом случае менять нужно многое, сложно назвать одну проблему.

— Говорят, что никогда не следует пытаться прожить идеальную любовь. Что нельзя жениться на женщине своей мечты. Мы увидим вас когда-нибудь на тренерской скамейке «Сампдории»?
— Не знаю. «Сампдория» была моей жизнью… Скажем так: я бы не хотел прийти и все испортить. Потому что после тех лет, что я провел со своими друзьями по команде, с президентами, с руководством команды, после всей нашей общей истории — если, вернувшись, можно навредить, то лучше не возвращаться. Если когда-нибудь будут предпосылки к тому, чтобы создать что-то особенное, то да, возможно, я бы вернулся. Иначе нет. 

— Тем командам, которые вы тренировали, вы не просто не нанесли ущерба и принесли не только победы…
— Нет, какие-то ошибки были. Нельзя всегда быть правым, ошибки тоже бывают.

— Хотите сделать признание?
— Нет, нет. Как я уже сказал, мне было хорошо везде, где я работал. К счастью, хоть что-то мы всегда выигрывали. И это уже хорошо.

— Но я хотел добавить. Продолжая мой вопрос: когда вы уходили из команд, они продолжали выигрывать без вас, что означает, что вы не оставили после себя выжженную землю. Так случилось с «Манчестер Сити», «Интер» потом тоже стал чемпионом…
— «Галатасарай» победил.

— Да, «Галатасарай» победил. Это вас расстраивает или это причина для гордости? Или и то и другое?
— Нет, нет, нет. Как я уже сказал, я всегда стараюсь работать на сто процентов и дать как можно больше. Не только для того, чтобы добиться быстрых побед, но и для того, чтобы создать команду, которая сможет побеждать в будущем. Поэтому для меня это причина для гордости. Когда я ухожу из команды, а она продолжает побеждать, это, безусловно, заслуга и нового тренера, но и следствие той работы, которая была проделана до него. 

— Хочу закончить вопросом о той дилемме, с которой я начал, потому что мне кажется, что вы мне ответите. Напоминаю, что вы тренер, который добился многих побед. Вы себе больше нравитесь в роли игрока или тренера?
— Я гораздо больше себе нравился в роли игрока. Ведь футболист сам принимает решения, а за тренера решения принимают другие. Ты можешь быть прекрасным тренером, но ошибки всегда случаются, а потом другие интерпретируют твои действия. Когда ты играешь на поле — ты сам принимаешь решения. Повторю: для молодых игроков нет ничего лучше на свете, чем играть на поле. Нет ничего лучше, чем стать профессиональным игроком.

— Кроме снега и льда в Петербурге, я сейчас вспоминаю историю, было много великих людей. Я упомяну троих: Петра Первого, Достоевского и Путина. И, возможно, к моменту вашего отъезда из этого города вы оставите здесь так много, что придется расширить эту тройку великих?
— Я не знаю, я могу только надеяться, что, уезжая отсюда, я оставлю после себя добрую память, как и другие тренеры, которые добивались побед. Как Спаллетти, как Виллаш-Боаш. Тренеры, которые вписали свои имена в историю «Зенита». Я надеюсь, что будет так. Но иногда случается и по-другому. Главное — хорошо работать, с полной отдачей — это самое важное. А что будет потом... Я надеюсь на лучшее.