От Пскова до Петербурга каких-то триста километров. Этот маршрут оказался судьбоносным для Валерия Цветкова, шестнадцать лет назад ворвавшегося в «Зенит» и сразу же ставшего в Питере своим. Многие болельщики и по сей день называют его самым добродушным и коммуникабельным зенитовцем за девяносто лет существования клуба. Если это и преувеличение, то, поверьте, совсем небольшое!
Пацаны кричали: «Валера, помнишь?»
— Какова она, жизнь после футбола?
— После ухода из «Руси» третий год сижу дома. Занимаюсь спортом: ежедневные индивидуальные тренировки, игры за ветеранов. В этом году мы уже провели семь игр — объездили всю область, в Новгороде встречались с ветеранами «Спартака», не так давно летали в Германию на традиционный турнир Gazprom Germania Cup. Заняли третье место: в полуфинале уступили 0:1 голландцам, игравшим под руководством Сереги Кирьякова. Молодежи у них много было! (Улыбается.) А вообще душа радуется — есть возможность вновь почувствовать себя действующим футболистом!
— Футболисты, уходящие на спортивную пенсию, по-разному строят дальнейшую жизнь. Одни остаются в профессии, переквалифицируясь в тренеров, агентов, менеджеров, судей. Другие занимаются бизнесом. Третьи работают с детьми. Экс капитан «Зенита» Михаил Левин — на заводе. Какая стезя близка вам?
— Предложения тренировать детей получаю постоянно, друзья утверждают, что это мое, однако в данной области себя не вижу. Я провел пару тренировок с детьми. Сложно — есть определенная специфика. Честно скажу: не готов.
— У обывателей существует стереотип: за годы профессиональной карьеры все футболисты накапливают капитал на безбедную старость. Вам это удалось?
— В то время мы получали не так много. Откровенно скажу: мое детство было совсем не богатым, поэтому деньги, зарабатываемые в «Зените», пытался вкладывать в недвижимость. Если бы тогда этого не сделал, сейчас пришлось бы очень тяжело. За шестнадцать лет в Санкт-Петербурге мы с семьей лишь один раз съездили в отпуск. В Сочи. Многие футболисты после окончания сезона улетали в теплые страны, я же финансы распределял по-другому.
— Зачем вам летать в Таиланд, если в родном Пскове можно покупаться, позагорать, сходить на рыбалку или по грибы?
— Это точно! (Смеется.)
— Матчи за ветеранов помимо спортивного интереса приносят финансовое удовлетворение?
— У «Зенита» есть только одна постоянно действующая ветеранская команда, в которой выступают футболисты старше сорока пяти лет. Нас, молодых, приглашают лишь на конкретные ветеранские турниры. Ставка — десять-пятнадцать тысяч рублей. Многих эти деньги выручают. Меня в том числе.
— Какой была жизнь в Пскове на стыке детства и юношества? В девяностые в не самой богатой провинции наверняка вам приходилось несладко: уличные драки, алкоголь, наркотики, песни под гитару. Или это очередной стереотип?
— Отчасти вы правы, однако лично я впервые попробовал спиртное в семнадцать с половиной лет. В молодости вечерами собирались на автобусной остановке, играли в карты, травили анекдоты. Когда повзрослели, стали ходить на дискотеки. Приходилось ли мне драться? Да, было дело. Причем одновременно против восьми пацанов!
— Как у Высоцкого — «…они стояли молча в ряд, их было восемь»?
— Точно! Я стоял в центре круга и «выдергивал» желающих — мол, выходи один на один. Выходил человек, получал свое, остальные семеро «окучивали» меня. Потом встаю — давай следующий! Дошел до четверых, но приехала милиция, и мы разбежались!
— Откуда такая подготовка? Чем-то занимались?
— К дракам готовила улица. Самое забавное в том, что потом те, с кем дрался, приезжали в Питер и кричали с трибун: «Валера, помнишь?» (Смеется.)
В армии бились с кавказцами за место под солнцем
— Какое место занимал футбол в этой полной приключений уличной жизни?
— Меня со второго класса пригласили тренироваться в детской команде «Псковмаш». Футболом серьезно увлекался старший брат, тогда как я до восьми лет занимался бальными танцами. Уже тогда появилась мода распихивать детей по кружкам — вот я почему-то и пошел на бальные танцы! Что самое интересное — показывал неплохие результаты. Помню, наша преподавательница приходила в школу и просила моего футбольного тренера отдать меня назад. Признаюсь честно, чего испугался: девчонок! Как только увидел в глазок, как тренируются наши будущие партнерши, так и убежал! Это был мой последний урок! (Смеется.)
— Псков ассоциируется с фразой героя Евгения Жарикова из фильма «Рожденная революцией»: «Мы псковские, мы прорвемся!»
— Мы эти слова тоже постоянно повторяли! Мои друзья, памятуя о том, что я скобарь, всегда напоминают мне эту цитату!
— В Петербурге как реагировали на обращение «скобарь»?
— Лично мне это слово льстит! Ничего обидного в нем не вижу, напротив — в самую точку!
— Вы один из немногих профессиональных футболистов, отслуживших срочную службу.
— Верно — еще Андрюха Тихонов оттрубил от звонка до звонка. От игроков часто доводилось слышать, мол, служил в спортроте. Реагирую так: ребята, лучше даже не заикайтесь, что «служили»! Мне это обидно. Хвастайтесь, если отдали родине два полноценных года.
— Где служили?
— Железнодорожные войска в поселке Мга Ленинградской области. Часть 29 553.
— Татуировку себе набили?
— Нет, я не любитель, да тогда и не поставлено было дело с татуировками.
— Что собой представляла армия в середине девяностых?
— Сложность заключалась в отношениях с кавказцами. Численное соотношение было один к трем не в пользу русских, поэтому почти каждый день приходилось держать себя в максимальном напряжении. В столовой пересекались три раза в день, однако рассаживались за свои столики и во время еды из уважения друг к другу не подходили. Столкновения происходили до или после завтрака, обеда и ужина.
— Случались серьезные разборки?
— Да! Мы, русские, располагались на втором этаже части, кавказцы на первом. Разведка доносила — вечером может возникнуть хаос. Готовились серьезно: багры и топоры прятали под кроватями, дневального строго-настрого обязывали будить при малейших подозрениях! Ведь как: дверь вышибут, даже пикнуть не успеешь!
— Серьезных увечий не было?
— К счастью, нет. Повторюсь, просто нельзя было расслабиться ни на минуту. Часто дрались один на один. Как-то на улице за территорией части наметилась разборка — русский против кавказца. Я был секундантом, со стороны кавказцев тоже был секундант. Ребята зашли в закуток и начали выяснять отношения. Минут через пять мы опешили: за моим другом, парнем из Архангельска, бежит его соперник с ножом! Остановил его лишь секундант кавказца. А вообще мы частенько попадали под их бойцов — у них единоборства были очень хорошо развиты.
— Почему в армии возникал такой антагонизм?
— Ничего личного — борьба за место под солнцем.
— В футбол в армии играли?
— Мяча не видел целый год, а вот потом участвовал в первенстве батальонов. Помню, мне как-то прибавили пять дней к отпуску за победу нашей части в таком турнире.
— Друзья, одногодки из Пскова участвовали в первой чеченской кампании?
— Да, многие повоевали. Кто-то демобилизовался со срочной службы и уходил в Чечню на контракт. Тогда за это платили хорошие деньги.
— У вас подобной мысли не возникало?
— Нет, ни разу. А вот брат мог оказаться в составе шестой роты Псковского парашютно-десантного полка, которая приняла бой в Аргунском ущелье. Не прошел по здоровью.
— Насколько тяжело было восстановить два потерянных футбольных года?
— Армия воспитала во мне мужской дух. Физически чувствовал себя превосходно. Шла первая неделя после демобилизации, пришел на стадион посмотреть футбол. На трибуне меня заметил мой первый тренер Александр Лебедев. Диалог вышел короткий: «Не понял, почему тебя до сих пор нет в команде?!» — «Александр Сергеевич, я только уволился!» — «Чтобы завтра был на тренировке!» Пришел на следующий день, начал работать. «Псков» (бывший «Машиностроитель». — «Спорт День за Днем») участвовал в первенстве КФК, в составе много семнадцатилетних ребят, среди которых были Игорь Недорезов и Серега Виноградов (позже играл в премьер-лиге за самарские «Крылья Советов». — «Спорт День за Днем»). Мы же рассматривались как дядьки-наставники. Но поначалу не помогало: частенько «горели» по 0:3.
— В 1999 году в команду пришел Эдуард Малофеев.
— Да. Хочу выразить Лебедеву и Малофееву самые искренние слова благодарности! Эдуард Васильевич тренировал с такой неуемной энергией, что хочешь не хочешь побежишь! У Малофеева было столько эмоций, он в свои почти шестьдесят лет выглядел на двадцать! Кроме того, Эдуард Васильевич набожный человек. У «Пскова» был свой священник, перед матчами главный тренер мог провести духовную беседу. Мне лично это помогало.
Кобелева принял за начальника команды
— Ваша история попадания в «Зенит» даже по тем временам выглядит сказкой.
— Конечно! Я играл во втором дивизионе и вдруг получил приглашение в одну из лучших команд высшей лиги! Произошло это благодаря Малофееву, который посоветовал Юрию Андреевичу Морозову посмотреть футболистов «Пскова».
— Юрий Андреевич приезжал на просмотр сам?
— Не могу сказать. Точно знаю, что на наши матчи несколько раз наведывались селекционеры «Зенита». Помню, что в своей крайней игре за «Псков» получил травму. Единственный раз за карьеру захотел сыграть подчеркнуто жестко — человек весь матч «кусал» меня очень прилично! Действовал, естественно, не исподтишка — просто в верховом единоборстве летели друг на друга. Столкновение получилось серьезным: парня унесли с поля, а у меня вылетело плечо. Попросил замену. Хорошо еще, что после окончания первого круга появилась пауза — за месяц я мог полноценно восстановиться. Хотя по большому счету надо было делать операцию. Кстати, потом в «Зените» получил аналогичную травму, только уже другого плеча.
— Итак, летом 2000-го вы приезжаете в Санкт-Петербург.
— Да, нас с Недорезовым пригласили принять участие в двусторонней игре на базе в Удельном парке. Это была одна из последних тренировок Санька Панова, который уходил в «Сент-Этьен». Он отыграл первый тайм и ушел с поля. Мне кажется, Панов понял, что новенький парень из Пскова будет все «высекать» — вот и решил замениться от греха подальше! (Улыбается.) Но в целом сыграл плохо.
— Это было мнение Юрия Андреевича или личное ощущение?
— Самооценка. Чувствовал приличный мандраж, обрезал передачи. Честно говоря, думал, что меня забракуют. Недорезов смотрелся намного лучше.
— И тем не менее Морозов решил оставить вас в «Зените». Как проходила церемония подписания контракта?
— Виталий Леонтьевич Мутко приехал пообщаться с нами на базу. Мы, колхозники, даже не знали, как себя вести! Я получал две тысячи рублей, а тут мне пацаны из Пскова говорят: проси пять тысяч долларов! Я понятия не имел о правилах ведения переговоров, но как-то свои предложения Виталию Леонтьевичу озвучил. Он понял — для «Зенита» это были смешные деньги. Мог клуб позволить и подъемные в размере пяти тысяч долларов. Но! Нам недели две их не давали, а уже хотелось доллары в руках подержать (смеется). Мы с Игорьком даже слегка повозмущались.
— Ваш дебют состоялся 27 июня 2000 года в матче с «Факелом».
— Да, тогда еще Гешка Попович — царствие ему небесное — положил три мяча («Зенит» выиграл 5:0. — «Спорт День за Днем»). Я вышел на замену на 76-й минуте. Прекрасно помню один момент: споткнулся и на карачках бежал несколько метров. Народ тогда рассуждал так: «Если упадет — не будет играть, удержится на ногах — заиграет!» Я удержался. Этот прикол, рассказанный болельщиками, потом частенько вспоминал.
— С болельщиками у вас сразу установились теплые, доверительные отношения?
— Вы знаете, я всегда был простым, открытым парнем из Пскова. Я мыслил как обычный человек, смотрящий футбол с трибун стадиона. Никогда не слышал о себе ничего плохого, хотя один момент вспоминаю с сожалением…
— Расскажите.
— В Петербург на матч «Пскова» с питерским «Динамо» на стадион имени Кирова приехал знакомый псковский журналист. Я зашел в сектор, где сидели псковские болельщики. Люди меня обступили, стали общаться, а корреспондент решил, что создается угроза моей безопасности. Он решил вступиться за меня и принялся отталкивать фанатов. Я его резко осадил: «Что ты делаешь, люди сейчас упадут!» Он оторопел, отошел. Больше мы не общались. Я понимаю, что он хотел мне помочь, но получается, что я, переживая за псковских ребят, нагрубил ему.
— Вернемся к разговору о «Зените». В команде-то наверняка были не все такие мягкие и добродушные, как вы! Как вас приняли в коллективе?
— Команда приняла меня очень хорошо! Признаюсь, даже удивился: ко мне, простому парню из Пскова, такое теплое отношение! Помню, как заботливо интересовался моими делами Андрюха Кобелев: «Валера, что у тебя с квартирой, как освоился в Питере?» А я еще не успел выучить всех футболистов и административный персонал и принял Кобелева за начальника команды! (Смеется.)
— Помните отвальную Панова перед отъездом во Францию?
— Сашка действительно приглашал всех ребят в «Голливудские ночи», но я от приглашения отказался: подумал, куда мне, только приехавшему из Пскова, идти на вечер! Я же Панова видел-то всего два дня.
— Авторитета вам добавил красивейший мяч, забитый вами в ворота московского «Динамо»!
— Гол действительно получился сумасшедшим. Забивал, закрыв глаза, но получилось действительно неплохо! (Улыбается.)
— Вы рассказывали о стычках с кавказцами в армии. Не было ли в «Зените» украинского землячества?
— Нет-нет! У нас был очень хороший коллектив, команда выглядела как одно целое. Никогда не видел, чтобы кто-то из ребят точил на другого зуб. Я и не понимал, кто русский, кто украинец… Мы занимались одним делом: вместе отдыхали, вместе тренировались. Никаких проблем!
За победу над «Сельтой» Мутко пообещал пять тысяч
— Как во времена Морозова футболисты восстанавливались после домашних матчей?
— При Юрии Андреевиче на следующий день нам давали выходной. Как такового восстановления не было. Морозов полагался на наш профессионализм. Ты сам должен понимать, что нужно восстанавливаться. Приехать на базу, договориться с массажистом, привлекать медперсонал.
— Привлекали?
— Я? Ни одного раза! (Смеется.) Отдыхал по полной программе.
— Из-за этого позже пошли травмы?
— Полагаю, это связано с нагрузками. Я старался отрабатывать на поле от и до. Некоторые наши ребята делали паузу и не так нагружали мышечно-связочный аппарат. И главное — я не мог делать массаж после таких нагрузок. Любое касание рук доводило до адской боли, я орал. Сейчас понимаю, нужно было восстанавливаться.
— Перед матчами, помимо длительных заездов на базу, что-то интересное можете вспомнить?
— Когда шел плотный график игр, Андреич мог отвезти команду в Сестрорецк. Банька, шашлычки, еще помню с тарзанки в воду прыгали. Страшновато было.
— Что из упражнений у Юрия Андреевича было тяжелее — бег или прыжки? Александр Панов рассказывал, что в то время было до четырехсот прыжков на зарядке!
— Все тяжело было. Но утром прыгать сложновато. Ты еще спишь, а тебе дают эту серию, дают и дают...
— Сачковать, как Панову, удавалось?
— Кто-то работает на сто процентов, на износ, кто-то знает, где можно сачкануть. Юрий Андреевич наверняка сразу бы увидел, что я или Костя Лепехин не максимально выпрыгиваем.
— Самое большое спортивное разочарование от первого сезона в «Зените»?
— Поражение от «Сельты» в финале Кубка Интертото. И ведь обидно, хорошо играли в Питере! (Матч завершился вничью 2:2, а в первой игре «Зенит» уступил 1:2. — «Спорт День за Днем».) После первого пропущенного мяча я понимал — силы заканчиваются. У нас была обойма из двенадцати человек, сумасшедший график — со второго на третий день, перелеты. Я, признаюсь честно, думал: либо мы забьем, либо… пусть нам забивают. Это подсознательно. Конечно, мы не собирались проигрывать. За победу Мутко пообещал премию — пять тысяч долларов! В чемпионате России не больше семисот-восьмисот платили. А за «Сельту» — пятерка! Но повторюсь, ребята просто не могли бежать.
— Анатолий Бышовец часто повторял, мол, команды Морозова и его друга-единомышленника Валерия Лобановского добивались успеха за счет фармакологии.
— Нас проверяли на допинг, я в финале Кубка России с ЦСКА (в 2002-м «Зенит» уступил 0:2. — «Спорт День за Днем») и в Кубке Интертото сдавал. Ничего не нашли.
— «Для восстановления вкалывали футболистам их же кровь, которую до этого замораживали», — рассказывал нам профессор Дмитрий Рыбаков, возглавлявший комплексную научную группу, созданную при Институте имени Лесгафта…
— Нам ставили капельницы, но чтобы вкачивали кровь?! Такого точно не было, я даже не слышал о подобном методе восстановления.
— В матчах с «Сельтой» пришлось играть на фланге против Валерия Карпина персонально?
— На «Петровском» Карпин и Александр Мостовой играли спокойно. А на своем поле заводились, публика после каждого красивого падения начинала свистеть.
— Чем Карпин выделялся?
— Мозгами, исполнением. Я три месяца отыграл в высшей лиге. Мог «бодаться» с каким-то крепким игрочком, а когда мозги включали, трудно было просчитать. В Виго он забил из-под меня, я пошел страховать партнера, мяч мне по голове чиркнул и попал к Карпину. Юрий Андреевич дал мне, конечно, по ушам в раздевалке.
Лобановский и Морозов садились в шестисотый «мерс»
— Морозова называли Дедушкой?
— Да. Кто постарше — просто Андреич.
— Так и обращались?
— За глаза, конечно. Между собой, с пацанами.
— Вам сильно доставалось от Морозова?
— Не сказал бы. Думаю, он понимал, кто я, что я и откуда… Мог просто сломаться психологически. Поэтому и поддерживал. Пару раз пошумел, когда я уже больше года отыграл в команде.
— Был повод?
— Повредил плечо, когда «Зенит» выиграл у «Факела» в Воронеже (2:1. — «Спорт День за Днем»). Пару игр пропустил, а по составу не хватало игроков. Я понимал, что мне даже аут не выбросить, не взорваться. Михаил Бирюков проводил предыгровую тренировку. «Валера, как ты?» — спрашивает. «Плохо, Юрьич, играть точно не смогу», — отвечаю. Бирюков мне посоветовал подойти к Морозову, объяснить. А меня замкнуло! Почему-то послышалось, что отправили домой. Собрал вещи, сел в машину и уехал. Ребята остались на карантине.
— Это в команде Морозова!
— Слушайте дальше. Я рано ложился спать, часов в девять. Засыпаю с женой, вдруг звонок, Морозов: «Ты где? А ну-ка бегом на базу!» Жестко отчитал. Я прискакал на базу. На утро меня вызывает, уже спокойный. Объяснил всю ситуацию. Любое единоборство, и — до свидания! Юрий Андреевич понял и на игру не поставил.
— Почему Дедушка относился к Александру Кержакову более снисходительно, чем к Андрею Аршавину?
— По характеру Кержаков и Аршавин абсолютно разные! Санек, он попроще, из Ленинградской области приехал в Питер, не был испорчен всей этой средой. Думаю, Кержаков в тот момент понимал ситуацию. Андрюха тоже понимал, что он сильный и перспективный футболист. Но вел себя иначе. То, что Морозов не мог простить Аршавину, прощал Кержакову. Был момент, когда с тренировки Андрюху выгнал. Но больше всего мне запомнился момент, когда на разборе игры Андреич сказал Сашке Спиваку: «Спивак, был бы у меня пистолет, я бы тебя пристрелил!» Серьезно так сказал, но команда просто сдалась от смеха. Великий психолог!
— У вас не было конфликтов с кем-то из этой звездной парочки?
— Жестко молодых никогда не прессовали. Была у меня одна ситуация с Аршавиным. На тренировке мне не понравилась фамильярность. Цветом меня назвал парень, который на четыре года моложе. Я все-таки армию прошел, помнил еще отношения по уставу (смеется). Пошли в баню, там я его прессанул. Андрей все понял, только попросил и его Шавой не называть.
— Ему не нравилось прозвище?
— Не знаю, попросил. Я совершенно адекватно отреагировал.
— Кого еще Морозов жестко опускал на землю?
— Помните футболиста по фамилии Васянович? Он вышел на «Петровском» в матче с «Динамо» и в «девять», в ближний угол положил просто сумасшедший мяч! На следующую игру Морозов ставит его в состав и заменяет минуте на двадцатой. Не попал в игру. Серега проходил мимо трибун с нашими болельщиками и начал хлопать. Юрия Андреевича это просто взбесило! Он Васяновича после того случая «закопал»! («Зенит» проиграл в 7-м туре в Самаре «Крыльям Советов» 0:1, в оставшихся матчах сезона-2001 Васянович дважды выходил на замену, проведя на поле в общей сложности 48 минут. — «Спорт День за Днем»).
— Существует мнение, что монолитный морозовский «Зенит» прекратил свое существование, когда в команде появились три серба — Милан Вьештица, Владимир Мудринич, Предраг Ранджелович. Вы согласны?
— Соглашусь. Не попали они в наш коллектив. До смеха доходило. С Вьештицей мы не выиграли ни одной игры в чемпионате, потом Милан получил травму, начали побеждать.
— Может, дело не в сербах, а в остальных? Никого не хотели пускать в свой «закрытый клуб», из-за языковых проблем например?
— Такого не было. Пацаны быстро схватывали слова, термины. Дело в другом. Они себя сразу как-то вальяжно повели. Особенно Ранджелович. Хороший футболист, но так нельзя: хочу бегу, хочу не бегу, а команда вся бежит. Так и нарушился микроклимат.
— Мудринич должен был заменить Кобелева?
— Вы смеетесь?! С Андрюхой он и близко не стоял!
— Чувствовали, что после бронзового сезона продолжали прогрессировать в «Зените»?
— У меня роста не было.
— Почему?
— Думаю, ошибся, когда отказался ехать в сборную. Морозов договорился с Олегом Романцевым, команда готовилась к чемпионату мира в Японии и Корее.
— Причина?
— Просто испугался. Сумасшедшая нагрузка в «Зените» на меня свалилась, подумал, что не выдержу. Особенно — летать. Я, как и Костя Лепехин, и Кержаков, — не летун. «Ребята будут отдыхать, а мне снова трудиться?» — такой вопрос крутился в моей голове. Психологически оказался не готов.
— Как отреагировал Морозов?
— Он увидел мои глаза и все понял.
— Много лет назад Бирюков вспоминал совместный сбор с киевским «Динамо» на базе в Конче-Заспе…
— … (в этот момент Цветков заулыбался). Я тоже хорошо помню поездку в Киев. У нас в Питере негде было тренироваться. Морозов быстро договорился с Лобановским. Мы вместе с киевлянами работали на поле. Вспоминаю один прикол по разминке. Ее проводил Алексей Михайличенко (тренер «Динамо». — «Спорт День за Днем»). «Ребята, внимательно, по свистку делаем ускорение», — говорит. Хорошо. Выполняем какое-то упражнение. Вдруг — хлопок. У нас полкоманды срывается с низкого старта, а киевляне стоят и ржут над нами. «Я же говорю, по свистку», — смеется Михайличенко. Поймал на невнимательности. Не понравилось, что поселили нас в старом корпусе с одним телевизором на всю команду. Сидели в своем закутке.
— Зато увидели живого Лобановского!
— Чаще видели из окон, как Юрий Андреевич и Валерий Васильевич садились в шестисотый «мерседес» и уезжали отдыхать.
— «Двусторонку» с «Динамо» играли?
— Конечно! Результат не помню, но бились на каждом пятачке, обе команды бегущие, искры из глаз летели.
— В том же 2002-м вы забили сумасшедший мяч «Соколу». Сознательно пробили левой?
— Перехватил мяч, и он оказался под левой ногой, которая до прихода в «Зенит» у меня только для ходьбы была, передачу метров на десять не мог отдать. Шарахнул, смотрю, залетает мяч в ворота. Керж просто обалдел, за голову даже схватился, не ожидал от меня такого!
Боровичка тренировал, Петржела смотрел из-за штроки
— В «Зените» появился Властимил Петржела, и вы поняли, что играть не будете?
— Он пригласил из Чехии футболистов оборонительного плана. Моими конкурентами стали левоногие Павел Мареш и Радек Ширл. Это был звоночек. Я понимал Властимила. При обороне мы играли персонально, а у него была линия. Резко перестроиться не могли. При этом мне предложили подписать новый контракт на три года.
— С Петржелой общались?
— Он говорил: «По работе к тебе, Валера, нет вопросов, но играть по новой схеме ты не готов, работай над этим». Работал. В итоге сыграл считаное количество матчей (шестнадцать официальных за три сезона. — «Спорт День за Днем»). Однажды Петржела поставил меня опорным хавом!
— В качестве эксперимента?
— Хохма получилась. Я подумал, что он хочет меня затопить. Но на удивление неплохая игра вышла с «Локомотивом» (0:0. — «Спорт День за Днем»), с линии ворот мяч вынес, в «сборную тура» ведущего спортивного издания попал.
— Обстановка в «Зените» с приходом европейского менталитета изменилась?
— Владимир Боровичка постоянно тренировки проводил, а Петржела из-за шторки выглядывал (смеется). Но у меня возникла более серьезная проблема. В тот момент не понимал, с кем в команде могу общаться. Игона, Сако (Алексея Игонина и Саркиса Овсепяна. — «Спорт День за Днем»), Кости Лепехина уже не было. У чехов — своя компания, у Кержа, Аршавина, Денисова, Быстрова, Власова — своя, Влад Радимов сдружился со Спиваком. Со Славой Малафеевым никогда не был близок.
— Расслабленность команды времен Петржелы помогала или мешала?
— Молодым нравилась расслабленность. Что хочешь — то и делай. Такого не было при Морозове. На карантин мы заезжали в Удельную вечером накануне игры. В первое время в голове халява не укладывалась. Привыкли с Юрием Андреевичем два-три дня сидеть.
— На «Зенит» обида осталась?
— Понял, что «Зениту» не нужен, когда началась череда травм. Пришлось делать операцию за свой счет. Ездил оперироваться в немецкий Аахен. В клубе мне сказали, что из подъемных вычтут сумму.
— Кто конкретно сказал?
— Не хочу называть имен, кто-то в «Зените» еще продолжает работать.
— Операция дорогая?
— Десять тысяч долларов. Обидно, что и после операции галик (голеностоп. — «Спорт День за Днем») полностью не восстановился.
Встречались с Бышовцем без посредников
— Помните день, когда забрали из «Зенита» трудовую книжку?
— Зима 2006-го, у меня закончился контракт, и мне сказали прямым текстом: «Валера, забирай трудовую книжку — и до свидания».
— Если вернуться немного назад, вспомнить, когда команда стала делиться на компании при Петржеле. Денисов и Быстров уже тогда были, что называется, борзыми?
— Откровенно говоря, да. Не хочу обижать нашего друга, но, будучи старше их на десять лет, он позволял им на тренировках и на поле говорить такие слова, за которые лично я сразу в «репу» дал бы. Даже не раздумывая.
— Случалось такое, что их кто-то осаживал?
— Нет, при мне такого не было.
— В ваш адрес они себе подобного не позволяли? Боялись?
— Я думаю, они понимали, чем это чревато.
— Кто помимо вас мог поставить на место зарвавшихся партнеров?
— Смехом, в шутку, они могли себе позволить подобные разговоры с Сако. Но понимали: если перейдут грань, все, до свидания. Овсепян — горячий парень (смеется).
— Рукоприкладствовал?
— Нет. Еще раз объясняю: все понимали, какие будут последствия, если перейти грань. Лучше до этого не доводить.
— Когда вы забирали трудовую, вам было всего двадцать восемь. Наверняка поступили какие-то предложения?
— В то время я тренировался с молодежной командой «Зенита», и мне повредили боковую связку колена. Сделал операцию, но столько всего наложилось негативного, что никаких предложений не было. Это в 2005-м я мог оказаться в «Томи». Мы встречались с Бышовцем, сидели с ним в кафе.
— То есть без посредников, напрямую?
— Да-да, все серьезно было. Помимо Бышовца приехал еще и президент «Томи». По деньгам мне предложили в два-три раза больше того, что было в «Зените».
— Отказались исключительно из-за нежелания куда-либо переезжать?
— Да, я тяжел на переезды. Кроме того, у меня был детский романтизм, идеализм, считал, что я должен играть только за «Зенит» и здесь же закончить карьеру.
— В 2005-м состоялся еще и переход Быстрова из «Зенита» в «Спартак». Ничего Владимиру не высказали по поводу его решения?
— Нет. Если бы мы общались плотно, я, может быть, по-дружески ему что-то и посоветовал, а так…
В «Руси» было много писанины
— Интересная тема из вашей постигровой карьеры, когда вы работали тренером в «Руси». Цитируем Леонида Вороховского, бывшего тренера филиала зенитовской академии и «Василеостровца»: «Иван Сигнев в сезоне-2012 играл за “Руан“ на КФК и был там ведущим игроком. Тогда же я рекомендовал тренеру-селекционеру команды “Русь” Валерию Золину обратить на Ивана внимание. Золин высоко оценил возможности Сигнева, но, к сожалению, тогдашние тренеры “Руси” Михалюк и Цветков сказали, что не знают, кто это, и смотреть его не желают». Было дело? В курсе, что Сигнев в итоге ушел в мини-футбол, выступал за «Политех», потом перебрался в «Югру» и в этом году выиграл Кубок УЕФА?
— Помню одного парня, нападающим был, здоровый, как боксер. Кучерявенький, очень прилично играл, однозначно перерос уровень КФК, второй лиги. Я говорил, что его нам надо брать, это тот?
— Как Глеб Жеглов показывал: «Вот этот?» (Демонстрируем фотографию Сигнева.)
— Нет, я про другого говорил.
— Нет ощущения, что ваша тренерская карьера завершилась слишком быстро? Что вы чего-то недодали, кого-то не разглядели?
— Определить, хороший или плохой игрок, можно лишь конкретно рассматривая определенных футболистов. Этого пацана, Сигнева, я вспомнить не могу. Но знаете, если бы он заиграл в премьер-лиге, однозначно сказал бы, что я — якорь, не разглядел пацана. Но тут речь о мини-футболе. Он может быть хорош на маленьком пространстве, но это не для большого футбола.
— Как вообще оцениваете два года работы в «Руси»?
— Вспоминаю этот период с наслаждением и теплотой. Мне нравятся такие проекты, нравилось, что нет такой нагрузки, как, например, в академии «Зенита». Хотя и в «Руси» было много писанины. Но Григорий Михалюк, как главный тренер любил и знал все это. Вспоминаю, как мы приехали на сборы в Турцию и я спустя шесть лет вышел на зеленое поле... Пацаны смотрят и не понимают, что этот парень улыбается. А у меня улыбка с лица не сходила дня два-три! Я же принимал участие в тренировках, играл на них вместе с парнями.
— У вас же были мысли попробовать себя в качестве играющего тренера?
— Я проходил медобследование, пытался понять, готов ли я к этим нагрузкам. Годы все-таки идут...
— Но речь ведь шла всего лишь о второй лиге...
— Можно было, да. Но быстро понял, что и помощником вроде неплохо (улыбается.)
— Еще и Владимир Казаченок вас в «Смену-Зенит» приглашал в 2009-м.
— Да, было дело. Но под меня там очень жестко подкатились. Был такой футболист Герман Пятников (воспитанник «Смены», бывший игрок «Зенита»-2, «Локомотива»-2. — «Спорт День за Днем»). Так вот, на «двусторонке» он под меня так подкатился, что у меня галик во-о-от такой был (разводит руками). Не тот, который оперировали раньше, другой.
— Мы видели вас на тренировках «Руси», были такие нагрузки, что у подопечных языки на плечо, а вы все бежите.
— В плане «физики» я даже сейчас сам себя боюсь. Могу бегать очень много и серьезно. Играли, например, недавно со «Спартаком» в Великом Новгороде, и мне народ говорил: «Цветков, успокойся! Хватит бегать!». Я хотя и вышел всего минут на двадцать, но разница была видна. Мне многие говорят, что я бы мог еще играть. Но это уже лишнее, не дай Бог, еще какая-то травма...
— В питерском футболе было много амбициозных руководителей, создававших команды и плативших серьезные деньги. Все шло к тому, что и проект Александра Якимца «Русь» рано или поздно закроется?
— Да, для нас было понятно, что «Русь» может закрыться. Помимо Александра Казимировича был еще один человек, который и давал основные деньги.
— Строительная компания «М-Индустрия»?
— Да. Но главный больше любил «Формулу-1», автогонки, когда он увидел, сколько тратится на аренду стадиона, тренировочных полей, зарплаты... И все это накапливается: бум-бум-бум! Хотя после моего ухода, когда в «Руси» работали Сашка Горшков с Геннадием Бондаруком, взяли настолько серьезных футболистов, что я подумал: видимо, нашли деньги, все будет хорошо. Но на самом деле было близко к концу.
— В ваше время президент мог вмешиваться в трансферную политику, определять состав?
— Нет, в «Руси» такого не было. Президент, гендиректор Кирилл Петровец, я, Михалюк садились вместе и просматривали футболистов по фамилиям. Совместно решали, брать или нет. Такого не было, чтобы президент говорил, мол, наше мнение его не интересует.
— Играющий президент ижевского «Газовика-Газпрома» Владимир Тумаев мог зайти в раздевалку и раздать футболистам по соточке долларов. Сталкивались с подобным со стороны Якимца?
— Нет, такого не было. Порой мы сами с Михалюком намекали, что надо бы добавить ребятам (улыбается.)
— Сколько зарабатывали в «Руси»?
— В первый год зарплата была тридцать тысяч, на второй — пятьдесят тысяч.
— Рублей?
— Конечно (смеется.) Хотя во второй лиге у некоторых команд зарплаты были и больше.
Фанаты пригласили на «вираж»
— Вы говорили, что не хотите тренировать детей. А пойти помощником в команду профессионалов?
— Раньше хватало лицензии категории C, а теперь уже В требуют. Чтобы ее получить, нужны большие деньги. Но даже если ты сделаешь ее, все равно можешь сидеть без работы. Сашка Куртиян и Горшков имеют серьезные лицензии и сидят дома. А у них PRO, дающая право тренировать в премьер-лиге!
— Поэтому вы и не хотите ввязываться?
— А смысл? Втюхаешь деньги и?..
— Давайте вспомним и других ваших бывших партнеров. Что известно о Сергее Осипове?
— Мы с ним мало общаемся, но он как-то с пивоваренной компанией «Балтика» связан. Честно говоря, не могу понять. Когда играем ветеранские матчи, говорю, давайте подтащим Сипу, но мне отвечают, что у него что-то со здоровьем. Может, спина, из-за которой он и закончил карьеру. Но тут же не надо бегать, как у Юрия Андреевича... У нас есть такие, кто выходит на замену, чтобы пять минут постоять.
— В вашей команде играет кто-то из «Зенита»-84 или ветераны помоложе?
— Бывает, приглашаем Серегу Дмитриева, Костю Иванова... А «Зенит»-84 кого-то из нас подтаскивает на свои игры. Но я не могу сказать, что Серега или Костя стоят на поле. Наоборот, они бегают явно не для своего возраста!
— Борис Горовой одно время судил. Вы для себя такой путь не рассматривали?
— Он как-то рассказывал, что дал пять пенальти и его чуть не прессанули (смеется.) Я, как услышал, сразу спросил: «Борь, зачем тебе это? Наковыряют еще где-нибудь!» Игры на город или на область бывают очень серьезными. Нет, судейство я даже не рассматривал.
— С «Зенитом» сейчас есть какие-то контакты?
— Нет.
— Как вы оказались на «вираже» «Петровского»?
— Ребята-фанаты брали у меня интервью для своего сайта, а потом предложили сходить на футбол. Я согласился. Серьезное впечатление все это производит!
— Они же еще и абонемент на «Зенит» вам подарили…
— Да, причем не только мне, но и дочке. Я был в шоке! Придется кинуть камень в сторону клуба. Сейчас ветеранам «Зенита»-84 бесплатно дают абонементы на весь сезон, нам, остальным, впервые предоставили возможность приобрести абонемент за пятьдесят процентов стоимости в девятый или десятый сектора.
— До этого футбол смотрели только по телевизору?
— Да, давал себе зарок, что за свои деньги ходить на «Петровский» не буду. По воскресеньям мы с Горшковым, Куртияном и Лепехиным играем в футбол на «Динамо» вместе с Ростиславом Леонтьевым из «Сибура». В 2014 году он нас приглашал в ложу на «Петровском», где мы посмотрели несколько матчей.
— Вы всмоминали юбилейный десятый турнир Gazprom Germania Cup. Расскажите подробности.
— Помимо «Зенита» участвовали «Шальке» плюс газпромовские команды из Германии, Голландии, Казахстана. В этом году, кстати, появился возрастной лимит. Раньше приезжали действующие казахстанские футболисты, которым по 20–25 лет. Ну и как нам играть? «Зенит»-84 да я, Лепехин и Денис Угаров...
— В ноябре Питер отпразднует пятнадцатилетие завоевания бронзовых медалей «Зенитом», первых в российской истории! Нет ли желания создать команду, собрать всех ребят, максимально близких к этому поколению игроков?
— Мы двумя руками за! Но такого желания нет у клуба, отказывающегося оплатить нам хотя бы страховки. Биться лбом о стену никто не хочет.
— Не возникает ощущения, что «Зенит» становится все более чужим?
— Однозначно! Уверен, такие ощущения не только у меня. Понятно, что болельщикам нравилось смотреть на Халка, но лучше, чтобы играли русские футболисты. Они будут убиваться на поле, лететь за уходящим в аут мячом, в подкате срывать себе кожу с половины бедра, но тут же возвращаться как ни в чем не бывало на поле.
— Верите, что за десять лет не выросло ни одного собственного воспитанника, который мог бы не просто находиться в обойме, как условный Алексей Евсеев, а стать лидером стартового состава?
— Нет, не верю. Мне жалко пацанов. Был бы жив Юрий Андреевич, знаете, сколько бы сейчас по всей «вышке» и в «Зените» играло бы своих воспитанников?! К сожалению, специфика клуба такова, что результат нужен здесь и сейчас. Я же регулярно смотрю за молодыми ребятами, в той же Удельной. Да они играют лучше меня, но перспектив не имеют.
|Личное дело
Валерий Цветков
Родился 5 октября 1977 года в Пскове
Мастер спорта
Амплуа: защитник
Воспитанник псковского футбола
Карьера игрока: ФК «Псков» (1998–2000), «Зенит» (2000–2006)
Достижения: серебряный призер чемпионата России — 2003; бронзовый призер чемпионата России — 2001; обладатель Кубка РФПЛ — 2003; финалист Кубка России — 2001/02; финалист Кубка Интертото — 2000; победитель первенства России и обладатель Кубка МРО «Северо-Запад» — 1999
В списке 33 лучших игроков России: № 3 (2001)
Официальные матчи (голы) за «Зенит»: 96 (2)
Карьера тренера: «Русь» (Санкт-Петербург, 2011–2013)
018:52 «Зенит» — одиннадцатикратный чемпион страны! 
