Юбилей зенитовской Легенды

Были в «Зените» во все времена заслуженные и популярные игроки: Левин-Коган и Марютин, Завидонов и Бурчалкин, Голубев и Казачёнок, Желудков и Бирюков… Эти имена, как и имена многих других замечательных игроков нашей команды золотой строкой вошли в летопись истории «Зенита», болельщики их помнят и любят. Но, пожалуй, только одному из них довелось стать олицетворением целой эпохи, тем, чьё имя непременно вспоминают в самую первую очередь, когда речь заходит о «Зените» 1930-50 годов.

Сегодня исполняется 90 лет со дня рождения легендарного зенитовского вратаря, обладателя Кубка СССР 1944 года, одного из лучших голкиперов отечественного футбола, заслуженного мастера спорта СССР Леонида Иванова.

Иванов — это действительно эпоха. Это гордость и достояние всего ленинградского-петербургского футбола. Это воплощение верности клубу и родному городу, беззаветного служения Футболу. В жизни добрейший и спокойнейший, можно сказать флегматичный, внешне даже немного неспортивный из-за заметного лишнего веса, в воротах он преображался. Это был зверь: яростный, стремительный, отважный. Даже на фоне тогдашних «былинных» героев-голкиперов Иванов заметно выделялся, отличаясь абсолютной беззаветностью и даже неистовством — он не щадил ни себя, ни соперников, ни своих партнёров, когда воротам его команды угрожала опасность. Роста среднего, но крепкий, широкогрудый и широкоплечий, с мощными руками и ногами, хрипло рыча на защитников, он метался по своей штрафной, плотным снарядом летая от штанги к штанге, вытаскивая, казалось, совершенно «мёртвые» мячи, бесшабашно бросаясь в самое пекло, не боясь сшибок с габаритными нападающими. А ведь в те годы с вратарями церемонились куда меньше, чем ныне, и правила позволяли в их отношении гораздо больше вольностей.

Выраженный левша, удары в правый от себя угол недолюбливал, да и правой ногой играл заметно слабее, чем левой, но его вратарская интуиция, отличная прыгучесть и просто феноменальная реакция эти существенные недостатки заметно скрадывали. Не обладая мощным стартовым рывком, на выходах играл не столь убедительно, зато на линии был просто неподражаем, по игре «в рамке» являясь в те годы лучшим в стране. Когда Иванов ловил кураж, пробить его становилось абсолютно невозможно, в чём не раз убеждались знаменитые послевоенные форварды СССР.

Его потрясающее чутьё на направление удара нередко смущало даже самых хладнокровных и забивных нападающих — порой казалось, он не предугадывает направление удара, а просто заставляет атакующего игрока бить в тот угол, в который он за мгновение до того уже метнулся. И зачастую форварды соперника, оказываясь с глазу на глаз с Ивановым, начинали нервничать, пытаясь схитрить, обмануть голкипера, путаясь в собственных ногах, и момент для удара безвозвратно теряли, а то и вовсе торопливо тюкали мячом мимо ворот.

А ещё, Иванов очень редко мяч отбивал — он всегда старался его взять. Хватка у него была просто железная, мяч словно прилипал к его ладоням и широченной груди. Этим он заметно выделялся даже в те годы, когда для вратаря отбить мяч, а не поймать его, считалось едва ли не дурным тоном. Для него не существовало понятия «неберущийся мяч»: благодаря отменной реакции, он решительно прыгал за самыми безнадёжными, казалось, мячами и зачастую выходил победителем в таких ситуациях, в которых другие голкиперы даже «не дёргались».

Вклад Леонида Иванова в зенитовский кубковый триумф-44 воистину не поддаётся оценке. В 7 матчах, да ещё с 6-ю дополнительными 15-минутными таймами — иначе говоря за 720(!) минут игрового времени, он пропустил всего 4 мяча, причём один из них после неожиданной срезки от своего же защитника. А что творил он в финальной игре против блистательного ЦДКА, выдав, пожалуй, один из лучших матчей в своей долгой и славной карьере...

Злые языки поговаривали: «Иванов стоит до первого пропущенного...» Что ж, надо признать: порой бывало, что пропущенный мяч заметно выбивал этого голкипера из колеи — уж очень сильно, чуть не до слёз, переживал он свои ошибки. Но ведь этот первый мяч надо ещё забить! А это было, ох, как нелегко. И даже периодически случавшиеся разгромные поражения «Зенита» уже к следующему матчу не оставляли никаких следов на игре голкипера — он вновь был предельно собран, сосредоточен и уверен в себе.

И когда в канун Олимпиады-52 в Советском Союзе решились, наконец, вывести отечественный футбол из изоляции и стали собирать первую официальную сборную СССР, место в воротах безоговорочно было отдано Иванову. А ведь тогда в стране был отличный выбор классных голкиперов: первый номер московских армейцев могучий Никаноров и его надёжный сменщик Чанов-ст.; отличная пара динамовских вратарей – популярнейший «Тигр» Хомич и решительный, отважный Саная; реактивный, куражистый Маргания из Тбилиси и эффектный, прыгучий Уграицкий из Харькова... Но Иванов тогда превосходил их всех, что подтверждалось и тем, что пять лет подряд, с 1949 по 1953 год он признавался лучшим вратарём СССР, а буквально за полгода до начала Игр, в январе 1952-го, ему было присвоено почётное звание «заслуженный мастер спорта СССР». Талант и мастерство зенитовского голкипера, убедительно подтверждённые и его игрой в Кубке-44, и воистину феерическими сезонами 1949-51 г.г. получили должную оценку. Вот и на Олимпиаду он поехал беспрекословным первым номером, оставив в запасе вратаря практически бессменного чемпиона страны последних лет ЦДСА Владимира Никанорова.

Лавров советская сборная на той Олимпиаде в Финляндии не снискала, но память о себе оставила долгую и яркую. А ставший уже легендой матч со сборной Югославии, когда, проигрывая за 28 минут до конца встречи 1:5, наша команда сумела сравнять счёт, и вовсе вошёл в число самых знаменитых матчей в истории мирового футбола. По единодушному мнению, ленинградский вратарь, несмотря на обилие пропущенных голов, отыграл на Олимпиаде отлично. По результатам игр он был официально включён в символическую футбольную сборную олимпийских игр, а финские газеты утверждали, что в советской команде было два игрока действительно мирового класса — Леонид Иванов и Всеволод Бобров.

Удивительное дело: играл Иванов в команде, будем честны, звёзд с неба не хватавшей, и ничего, кроме далёкого уже Кубка-44 не выигрывал. Но на его, без преувеличения, всесоюзной популярности никак не сказывалось ни невысокие итоговые места его команды, ни даже тот факт, что играл он не в столице, где тогда (как, впрочем, и в последующие многие десятилетия) был сосредоточен весь цвет советского футбола. А уж наизаманчивейших предложений о переходе получал предостаточно. Особенно усердствовали в этом «Спартак» (под личным контролем со стороны тогдашнего первого секретаря Московского горкома партии Н. С. Хрущёва) и, естественно, сам Василий Сталин со своим ВВС. Предлагали отдельные квартиры в престижных районах Москвы и прочие блага столичной жизни…

Тщетно! Он так и не покинул родной город, продолжая жить сначала в своей коммуналке на Кировском, а затем в небольшой квартирке на Кузнецовской, и все годы вратарской карьеры, 18 лет подряд, защищал ворота «Зенита». Правда, в загранпоездки того же «Спартака», а также «Торпедо», ЦСКА или «Шахтёра», для усиления команды (что тогда было в порядке вещей) зачастую приглашался Иванов — голкиперов такого класса в стране тогда практически больше не было. Так что во многих успехах этих команд в международных матчах того периода большая доля заслуги зенитовского вратаря.

Народ валом валил на стадионы посмотреть на чудо-вратаря, его имя не сходило с уст футбольных болельщиков, одно только появление зенитовского голкипера на поле из тоннеля стадиона им. Кирова вызывало восторженный гул трибун, а мальчишки в ленинградских дворах играли «в Иванова», также натягивая на лоб кепку и всеми правдами и неправдами раздобывая серые свитера — а это уже показатель неимоверной популярности футболиста!

Последний матч за родную команду 35-летний Леонид Иванов сыграл 21 октября 1956 года. Перед его началом на счету ленинградского голкипера было 290 матчей, проведённых им в чемпионатах СССР – цифра на тот момент абсолютно рекордная в стране. И «Зенит» достойно проводил своего прославленного вратаря, в его 291-м матче наголову разгромив нацелившееся на призовое место киевское «Динамо» — 5:1. Ушёл Иванов из футбола победителем. Последним из всех, кто выступал ещё в довоенных чемпионатах.

После окончания карьеры, бывший вратарь попробовал себя в тренерской работе (ведомая им команда ГОМЗ дошла до финала Кубка СССР среди коллективов физкультуры в 1957-м, а на следующий год завоевала Кубок Ленинграда), даже сделал попытку в начале 1960-х открыть в Ленинграде вратарскую школу, но в этом, как обычно, реальной поддержки от власть имущих не получил. Пробивными способностями этот очень скромный и совсем не напористый в жизни человек не обладал, поэтому вскоре, махнув рукой на всё, ушёл шофёром в такси. И как часто, садясь в поданный автомобиль, люди и не догадывались, какой незаурядный человек крутит баранку в их машине!

Годы спустя Иванов сделал попытку вновь как-то связать свою судьбу с родной командой, предложив «Зениту» свои услуги как водитель клубного автобуса, но... получил от руководства клуба отказ.
Нет ему памятника в Петербурге. В Москве воздвигнуты монументы Стрельцову, Яшину, Старостину... Москвичи чтят память своих прославленных земляков. А Иванову, личности в истории «Зенита» и всего питерского футбола просто выдающейся, в родном городе памятника так и нет. Остаётся он только в памяти людской, и память эта светлая.

Всего за «Зенит» в период 1939–56 гг. Леонид Иванов сыграл 291матч.

В составе «Зенита» провёл 18 сезонов – абсолютный рекорд «Зенита» и один из лучших показателей в истории отечественного футбола.

Обладатель самой продолжительной в истории «Зенита» «сухой серии» в чемпионатах страны – 732 минуты.

В период 1949–1954 провёл подряд, без замен 141 матч – также абсолютный клубный рекорд

Лучший вратарь СССР 1949–1953 гг.