Сергей Фурсенко: «Манчини – основной кандидат в тренеры «Зенита»

Президент «Зенита» дал эксклюзивное интервью

– Означает ли увольнение Мирчи Луческу, что причина не самого удачного сезона – в тренере?
– Нет, здесь целый ряд обстоятельств. Луческу, надо отдать ему должное, очень сильный специалист. Мирча позитивно зарекомендовал себя в «Шахтере», да и на предыдущих местах у него все было успешно. Мне кажется, он просто не смог вписаться в тот стиль и коллектив, который был в «Зените».

– Но все это входит в обязанности главного тренера.
– Однако есть множество нюансов. И, знаете, Санкт-Петербург в этом смысле – особенный город. Когда в свое время мы строили «Зенит», я отталкивался в профессиональной философии от архитектуры города. И проводил аналогии. То есть я считал, что «Зенит» должен быть самым европейским клубом в России – так же, как и Санкт-Петербург является самым европейским городом страны. Питер ведь строился разными архитекторами: Кваренги, Росси, Растрелли, Монферраном. Вот таким образом мы строили клуб.

Помню, задавался вопросом: есть ли смысл брать Текке? И вот еду однажды по Каменоостровскому и вижу мечеть, которая является жемчужиной архитектуры города. В этот момент я понял: Текке надо брать.

– Правда ли, что главный кандидат на должность тренера «Зенита» – Роберто Манчини?
– Правда.

– Вы сказали, что «Зенит» на трансферном рынке будет вести себя агрессивно. Но позволит ли финансовый fair play?
– Мы продали трех очень сильных футболистов и получили приличные деньги. Так что с этим вопросом все в порядке.

– Предыдущее руководство РФС, по вашим словам, строило работу на базе негатива. А нынешнее? Вам нравится то, что происходит в российском футболе?
– Я бы не стал сейчас давать характеристики РФС. Это сложная структура… Знаете, когда там работал я, мне казалось, что надо создавать условия для развития футбола. Это была моя главная задача. Как мне кажется, сейчас это требование осталось. Управлять футболом не надо. Надо давать ему развиваться. Но оценки давать не готов. Я не совсем понимаю, как сейчас работает РФС.

– Как относитесь к идее полного отказа от легионеров, которую выдвинул губернатор Краснодарского края?
– Мне кажется, что это крайне преждевременно. Чтобы полностью отказаться от легионеров, нужна четко выстроенная система селекции от детского возраста до основного состава. Сильная школа есть у «Краснодара», но даже им надо еще расти и расти, чтобы полностью заменить легионеров на свои кадры. Если прямо сейчас взять и предложение краснодарского губернатора поддержать, это развалит российский футбол. Должны быть созданы условия! Когда я был президентом РФС, руководители клубов требовали от меня отмены лимита на легионеров. На что ответил им: введите ряд компенсационных мер для того, чтобы российские футболисты могли играть.

Неким элементом, частично воплощающим эту идею в жизнь, стало появление вторых команд: «Зенит-2», «Спартак-2» и так далее. Но какое-то время назад желание выиграть любой ценой стало вытеснять идею. Например, кто-то не хочет, чтобы «Зенит-2» вылетел во вторую лигу, и набирает людей по 25-26 лет. Но это ведь бессмысленно! Там должны играть молодые. Так, как происходит в той же «Барселоне», где выросло целое поколение. Именно поэтому они демонстрируют такую сыгранность и понимание друг друга. Понятно, что это уникальный случай, но, тем не менее, он существует.

На должность спортивного директора «Зенита» я пригласил Константина Сарсанию – квалифицированного и умного специалиста. Мы обсуждаем вопросы, связанные не только с первой командой – например, кого купить на трансферном рынке, но и развитие детских и юношеских команд. В частности, как обеспечить преемственность управления ими с самого верха. Допустим, если у нас есть сильный массажист, он должен читать лекции всем массажистам в вертикали медицинской службы. То есть идеология по разным линиям должна пронизывать всю структуру развития клуба. По этой логике мы и собираемся развивать «Зенит» в совершенно разных направлениях: медицина, селекция и все, что связано с футболом.

Такой подход через какое-то время даст возможность играть своими футболистами. Но конкуренция в любом случае обязана существовать. Что касается легионеров, мое мнение – они должны быть сильнее российских игроков. Тогда, с одной стороны, будет конкуренция. С другой – наши станут расти и совершенствоваться на поле. В этом и есть развитие футбола.

– То есть вы верите в то, что однажды российский клуб продаст за много миллионов евро не Халка или Витцеля, а российского игрока? Если да, сколько времени для этого нужно?
– Это вопрос большой дискуссии о развитии, с одной стороны, российского футбола, с другой – футбольной экономики. Есть разные системы. Например, бразильская, где на Копакабане народ играет с утра до вечера. Футболисты техничные, с хорошо развитыми голеностопами – они востребованы на рынке. Дальше они получают второе гражданство – и Бразилия, как большое предприятие, поставляет миру молодые таланты, которые с удовольствием натурализуются в любой стране.

Есть другие экономическая модели. В свое время Роналду был продан за 70 миллионов фунтов. Я разговаривал с техническим директором «Реала». И спросил: «Как вы можете тратить такие деньги на футболистов?» Он ответил: «Очень просто. Мы за первый год продали два миллиона футболок Роналду, по 100 евро каждая». Поэтому такие цены – маркетинговый шаг, который в каких-то случаях срабатывает. То же самое, кстати, было с Бэйлом и многими другими звездами.

«Реал» – один из самых благополучных клубов, каждый год они продают 2,5 миллиона футболок. Вы сами понимаете, что здесь они черпают большие ресурсы. Им нужны новые герои, чтобы на этих героях делать экономику. На звезд ходят, звездам пытаются подражать. Другое дело, в контракте со звездами необходимо прописывать, что они обязаны и зрелищный футбол показывать, и иметь соответствующие рамки поведения. В больших клубах всегда есть что-то вроде Библии футболиста, которой следуют игроки. Они, конечно, заинтересованы в том, чтобы остаться в большом клубе и получать большие деньги. Важно, что звезды ловят тот кураж, без которого футбол невозможен. Мы, к сожалению, почти не приступили к развитию финансов в нашем футболе, а пытаемся управлять административным способом. Так не получится, потому что советские времена, увы, прошли.

– А капитализм в футболе так и не наступил.
– Либо приобрел причудливые и даже уродливые формы. Мне кажется, менеджеры и президенты клубов должны объединиться, чтобы добиться качественных футбольных спектаклей, в которых каждый участник отдает себя до конца. Тогда зрители пойдут на трибуны и заплатят своим посещением за этих футболистов. Ведь заплатить за футбол все равно кому-то придется: либо это будет государство, либо корпорации, либо зрители, которые станут приходить на стадион и покупать билеты и футбольную атрибутику. Кстати, тогда и рекламодатели будут стоять в очереди.

Футбол должен стать образом жизни. Например, на «Альянц-Арену» люди приходят за три часа до игры. Это целая культура посещения. Они приходят заранее, семьями обедают, пьют пиво, разговаривают. Потом смотрят футбол, а после финального свистка сразу не уезжают – им есть что обсудить. Нормальная семья проводит 4-5 часов на стадионе и никуда не торопится, это место совместного времяпрепровождения. Я мечтаю о том, чтобы на наших стадионах установилась такая же практика, чтобы мы могли проводить время с семьей именно на стадионе. Тогда все пройдет по верному пути.

– Что вы себе пожелаете в начале нового-старого пути в футболе?
– Я бы пожелал одну вещь: чтобы наши болельщики были счастливы.