Толяны

Часто за противостояниями команд стоит гораздо больше, чем просто борьба за очки и место в таблице. Неожиданная интерпретация на тему отношения болельщиков к успехам и неудачам своих клубов - в материале "Соккер.ру".

"Зенит" всегда искал себя в обособлении. У всех вокруг - своя гордость, у Петербурга - своя, особенная. И питерская лучше всех, потому что "Зенит", в отличии от столичных небожителей - ближе к земле, но при этом никогда не поставит себя вровень с остальной массовкой. Примерно так рассуждали на берегах Невы.

В таком противопоставлении много всего намешано, но основной движущей силой, по крайней мере на начальном этапе, была зависть. Не ищите в этом слове злой подоплеки, зависть - одна из важнейших причин прогресса. Просто вот так всё выглядело и звучало.

У них есть всё, у нас - лишь объедки. Они могут забрать любого нашего игрока, к их услугам административный, финансовый ресурсы. Они - титулованные, обласканные вниманием, а мы - неряшливые соседи чужого праздника жизни. Они проходят турнирную дистанцию вполноги, сражаясь исключительно между собой, а мы бьемся за выживание, на крайний случай - за середину турнирной таблицы. И так далее.

А зависть рождала раздражение. А почему им всё, а нам - ничего? На каком основании они считают, что так и должно быть? Кто дал им право смотреть на нас сверху вниз?

Раздражение усиливалось элитарностью. Поклонники ЦСКА, "Спартака", "Динамо" и "Торпедо" и не пытались играть в равных. Мы - лучше всех и у нас есть всё, а ваш удел - провинциальные разборки. Мы вас конечно же уважаем, но как мозоль на пятке. Побаливает, мешает, но в целом жизни не вредит. Да и пройдет болячка рано или поздно.

Чемпионство-1984? Попылили годик, и хватит. Возвращайтесь туда, откуда вылезли. Там ваше место, в трясине. Смиритесь, мы - свита, вы - сопровождение.

То есть, конечно, болельщики московских клубов так не говорили. Они вели себя так, зачастую - неосознанно. Как принцы и принцессы, с рождения не имеющие понятия, что где-то живут хуже, чем во дворце, и потому воспринимающие роскошь вокруг себя исключительно данностью. "Если у народа нет хлеба - пускай едят пирожные" - примерно так. Или "сытый голодного не разумеет", если проще.

В том числе и поэтому у "Зенита" всегда была небольшая, но стабильная группа поддержки в регионах, про которую сейчас многие спрашивают - "откуда их столько?". С Урала, из Сибири, с Дальнего Востока "Зенит" казался эдаким авангардом борьбы с московским засильем. Своебразным Робин Гудом - борцом с богатыми в пользу бедных. Безуспешным борцом, но в данном случае главенствовал сам принцип - "наши против ваших".

Окончательно философия "Зенит" против Москвы" сформировалась в 90-е, в золотые времена "Спартака". Тут и первые стычки стремительно растущих фанатских движений, и постоянные успехи москвичей на фоне неудач петербургской и других нестоличных команд. "Спартак" стал "красно-белой" тряпкой для множества еще не быков - бычков, не имеющих достаточно сил для того, чтобы бросить открытый вызов. Пока подопечные Романцева штамповали медали высшей пробы, остальные копили злобу и раздражение.

И "Зенит" медленно, но верно начал выделяться среди толпы преследователей. Не результатами, а радикальным отношением. Фраза Павла Садырина - "Я пришел в высшую лигу, чтобы обыграть "Спартак" - символизировала настроение всего города. Без разницы, какое место займем в итоге, главное - обыграть "Спартак".

Подливали масла в огонь и спартаковцы. "Сборная России - это "Спартак", ослабленный игроками из других клубов", или "Мы - "Спартак", а вы - ..." - куда еще высокомернее и спесивее? А ведь звучало, и часто звучало.

Более того, в конце-концов поклонники "Спартака" поверили в свою исключительность. Любая осечка в матчах внутреннего первенства воспринималась, как маленькая помарка в череде достижений. Здорово укрепили эту веру "Ротор" с "Аланией", буквально промелькнувшие в роли конкурентов и сгинувшие в подвалах чемпионата.

Халифы на час уходили, "Спартак" оставался. Сложно в этой ситуации избежать нимба над головой. Еще сложнее - остальным не желать свержения царя. Никто и не пытался искать золотую середину.

Болельщик так устроен. В ситуации, когда все козыри - на руках оппонентов, он ищет свою гордость. Часто совершенно непонятную окружающим, но от этого еще более родную и важную. Есть команды, поклонники которых гордятся одним единственным матчем, который случился еще полвека назад. Есть клубы, фанаты которых гордятся одним игроком. А если он еще и воспитанник - это уже повод для знамен и транспарантов в его честь. Культ личности местного масштаба.

А если своих плоть от крови - много? Если полкоманды - совсем молодые, с местной пропиской, еще и нравятся всем вокруг?

Возможно, это было просто совпадением, какое часто случается в мировом футболе - появление в одном месте и в одно время целого выводка талантов. А скорее, этим молодым повезло с тренером, который сумел раздуть в них нужную искру. Возможны варианты.

Но рождение в Петербурге новой команды: молодой, честолюбивой и совсем своей - это было событием всероссийского масштаба. Эти "мальчишки", как любил их называть Петржела, многое перевернули в устоявшейся еще с советских времен иерархии. Они не завоевали множества титулов, они не прогремели на всю Европу, они просто появились вне привычного ареала победителей - вот в чем их заслуга.

Для них не существовало авторитетов, они жили на одной волне с родным городом - они бросили вызов, который заметила вся страна. "Зенит" влюблял в се6я, весело и с песнями вступая в неравный бой. Это была еще одна выгода их положения - за поражение никто питерских волчат не ругал, все понимали расстановку сил, зато каждая победа превращалась в праздник. Москвичи по-прежнему пожимали плечами - подумаешь, один раз проиграли хорошей команде - и не видели в этом никакой подоплеки, но для "Зенита" каждые "столичные" три очка были крайне важны.

Гораздо позднее Игорь Рабинер после посещения Петербурга писал примерно следующее - "...после окончания победного для "Зенита" матча один из местных журналистов спросил меня: "Ну как мы вас, московских?" Я не понял, что это вообще за деление - на своих и московских".

Он и не мог понять. Другая среда, другие ориентиры, нежелание или неумение взглянуть на ситуацию с другой стороны баррикад. В его представлении "Зенит" - одна из множества команд, а в Петербурге нынешнее поколение болельщиков с молоком матери впитало желание обыграть Москву. В чем угодно и как угодно. Да что там, на берегах Невы и журналистов по большому счету по-прежнему нет - есть фанаты "Зенита", волею судеб пишущие о футболе. Часто талантливо, но всегда предвзято. Хотя для Москвы это тоже характерно.

Осипов, Коноплев, Власов - многие из той молодой поросли так и остались эпизодом, но этот эпизод сделал большое дело. Он стал первым глубоким подкопом под всеобщее восприятие того, что всё лучшее в российском футболе - исключительно в Москве. Это не могло не вызывать симпатий.

Приход крупного инвестора был воспринят в Петербурге, как должное. Кого-то смущала прогосударственность нового спонсора, но это нивелировалось одним аргументом - "Мы - заслужили!".

И действительно, "Газпром" пришел не на пустое место. "Зенит" уже был уважаемым клубом, который показывал очень неплохие результаты. В основном составе постоянно присутствовали свои воспитанники, в городе команду носили на руках и обожали. В Петербурге не было деления на пять лагерей, как в столице, что добавляло клубу инвестиционной привлекательности - вкладываясь в "Зенит", новый спонсор получал лояльность одного из крупнейших городов страны без всяких противодействий.

И без питерского происхождения руководителей "Газпрома" "Зенит", как один из символов Петербурга, был очень привлекательной и никем не занятой коммерческой нишей, начисто лишенной московских проблем. Так что если не "Газпром" - обязательно появился бы кто-то другой, это было неизбежным.

Но пришел именно "Газпром".

Ситуация мгновенно перевернулась с ног на голову. И вот уже болельщики "Спартака", "Динамо" (вставить любое другое имя) спрашивали - "А по какому праву? А почему нас, владельцев великой истории, это денежное море обошло стороной? Кто они вообще такие? За какие заслуги?"

На что из Петербурга эхом доносилось снисхождение. "Ребята, а когда у вас всё было лучше всех, вы не возмущались классовым неравенством! Вы считали это нормальным! Расслабьтесь, мы отвечаем вашим же оружием. Сами создали эти правила игры, а теперь не хотите по ним играть? Это - двойные стандарты, граждане. Вся ваша история - это всё тоже преимущество в возможностях. Привыкайте быть на нашем месте".

Десятилетия бедности, хождения по краю обрыва и ощущения полной безнадеги кого угодно могут сделать черствым и даже злым. Многие в Петербурге вместе с первыми крупными трансферами и победами ощутили себя мстителями за прошлые унижения. А когда ты видишь недруга на своем месте, очень сложно остановиться. Постоянно кажется, что противник еще не до конца ощутил, какого это - быть ниже и слабее. Быть тобой.

И сейчас, сегодня, Петербург буквально пьян своим превосходством. В этом нет ничего плохого, такая история могла приключиться где угодно. Чужая зависть после исчезновения своей - лучшая награда за долгое терпение. В неё хочется окунаться снова и снова, ловить на себе волны недовольства и лишь иронически усмехаться в ответ.

Если вам поклонники "Зенита" кажутся надменными - это именно так и есть. Но эта аристократическая надменность ничем не отличается от былой московской. Спросите себя - "а вы бы на их месте были другими?" Конечно же, нет. Не обманывайтесь, мы все на самом деле одинаковые, где бы не были рождены и за кого бы не болели. Просто сейчас эстафетная палочка элитарности переехала в Петербург.

И не имеет значения, сколько времени это всё продлится. Уйдет "Газпром" в итоге, или останется на все времена. Главное, чтобы где-то еще, как когда-то в Петербурге, захотели стать сильнее хозяина положения.

То же "Динамо" сейчас - это отражение того, старого "Зенита". Своя гордость, свое мнение, никаких успехов и публичная зависть. Из этого может что-то прорасти. Главное - терпеть и верить, как это делали почти всю свою историю на берегах Невы.