Владислав Радимов: «Мне грех жаловаться на судьбу» 
После ярких стремительных взлетов судьба нередко готовит футболистам сложную участь — испытания медными трубами, вторым сезоном, а нередко — и таким же стремительным забвением. Но нашему герою — в недавнем прошлом блестящему полузащитнику, а ныне начальнику команды «Зенит» Владиславу Радимову грех жаловаться на эту самую судьбу. В 18-летнем возрасте дебютировав в московском ЦСКА и национальной сборной страны, Радимов не затерялся на футбольном небосклоне, а завершил карьеру игрока в «Зените», разменяв четвертый десяток. В статусе обладателя Кубка УЕФА и Суперкубка Европы.
В 90-е соблазнов не было
— Владислав, ваша карьера началась с ярчайшего взлета — вы фактически сразу стали звездой...
— Да, дебютировал в ЦСКА, а затем в сборной совсем молодым. А звезды… Всякие штампы придумывают уже журналисты.
— Штампы — штампами, но, согласитесь, более чем достойный старт для молодого игрока.
— Ну, это у кого как получается. Как правило, в восемнадцать лет приходится тяжеловато. Мне просто повезло в том плане, что я в шестнадцать лет уехал из дома и сначала два года мотался по общежитиям, потом постоянно жил на базе, занимался только футболом и больше ничем другим. То есть очень быстро повзрослел, и это в дальнейшем мне сильно помогало в жизни.
— Сегодня кажется, что восемнадцать лет для дебюта — не так уж и мало. Вон, Жано Ананидзе в прошлом сезоне вообще в шестнадцать лет в основном составе московского «Спартака» стал появляться… Может, в скором времени и 14-летние вундеркинды будут играть за команды премьер-лиги?
— Не думаю. Есть же какие-то физиологические законы, по которым это просто невозможно. Здесь все зависит только от самого человека. Кто-то может начать и в шестнадцать, кто-то — в семнадцать. В пример здесь можно привести, допустим, того же Артема Безродного, который, если помните, в «Спартаке» блистал совсем молодым, лет шестнадцать ему было. А в итоге закончил карьеру в двадцать с чем-то… Так что здесь все очень индивидуально.
— Какие ощущения испытывал дебютант Владислав Радимов, когда сразу свалились на него и «основа» ЦСКА, и сборная страны, помните? Голова не закружилась?
— Нет, что вы! Играл в дубле — жил на базе, дебютировал в главной команде — на базе жить и остался. И все мои мысли тогда были связаны только с футболом. Времени ни на что остальное не оставалось. К тому же база находилась за городом, так что выходить куда-то просто не имело смысла. Плюс, это были лихие девяностые...
— То есть, не было соблазнов, которые искушают сейчас молодых футболистов?
— Абсолютно не было.
— Как думаете, это помогло вам в вашей карьере? Ведь ни малейшей возможности не было ступить на какую-нибудь скользкую дорожку…
— Возможно. К тому же благодаря этому позже в жизни мне встретились люди, которые очень помогли мне в футбольной карьере. А что касается звездной болезни или чего-то там подобного, то ее, как таковой, наверное, и не было. Это сейчас за многими футболистами, допустим, убирают, носят вещи. Доходит до того, что игроки вообще могут ничего подобного не делать. А раньше знаете, как было — ты отыграл весь матч в основном составе, а после игры тебе дали сумку с грязной формой, и ты, а не какой-то ветеран, который весь матч просидел в запасе, должен эту форму куда-то еще отвезти. А ветеран спокойно домой поедет. Так что... Не до звездной болезни было — за любой проступок могли тебе так по башке надавать, что мало не показалось бы.
— Получается, другие времена. Сейчас к молодой талантливой молодежи совсем другой подход?
— Да, действительно, подход сейчас другой. Та система, которая раньше существовала, конечно, ушла в прошлое. И, думаю, сейчас как раз гораздо лучше и правильней, чем было в наше время.
Испанская сказка
— Наверняка приходилось слышать в самом начале карьеры, что ваш взлет — явление временное. Как реагировали на такие разговоры, статьи в прессе?
— Да, разговоры такие действительно были. Особенно в первый год. Все говорили, что второй сезон будет показательным, дескать, правильно это или нет, получится ли у него. Многие ко мне скептически относились, ну, знаете, как к молодежи обычно относятся после первого успеха…
— Говорят о так называемом синдроме второго сезона.
— Ну да. А у меня второй год вышел даже лучше, чем первый. И тогда все эти разговоры стихли.
— Эти публичные обсуждения вашей персоны подстегивали? Или, может, переживали по этому поводу?
— Начнем с того, что раньше не было такого количества СМИ. Если сейчас ты где-то прочитаешь о себе критический отзыв, то в какой-то другой газете — наоборот положительный материал. А тогда, если шла критика, то фактически из одних и тех же изданий или телепередач. И поскольку этих передач было мало, то я старался не зацикливаться на том, что там про меня говорят. Да и вообще всегда относился к этому как-то спокойно.
— Приглашение в испанскую «Сарагосу» на тот момент не казалось какой-то вершиной карьеры, успеха?
— Нет. Ведь кроме «Сарагосы» было много других вариантов продолжения карьеры. На мой выбор повлияло то, что эта команда была действующим обладателем Кубка Кубков, да и испанский чемпионат мне всегда очень нравился. Ну и потом, одно дело — играть против лучших футболистов мира, таких, как Роналдо, Гвардиола, Фигу, другое — выходить на те поля, которые были тогда в России… Это сейчас в нашей стране стадионы стали приличные, а тогда... Посмотрите старые кадры из Тюмени или еще откуда-то... Конечно, в Испании было гораздо интереснее!
— В «Сарагосе» все пришлось доказывать с самого начала?
— Конечно, надо было все начинать сначала. И так всегда у каждого футболиста.
— Относились к вам как поначалу? Все же игрок сборной России... Вас вообще узнавали?
— В профессиональных кругах, разумеется, знали, кто я такой. А что касается игрока сборной... Наша национальная команда тогда не гремела так, как сейчас, к грандам ее никто в те годы не относил.
— Затем был полугодовой отрезок в аренде в московском «Динамо»... Как расцениваете этот этап карьеры?
— Да я и сейчас думаю, что тот переход был громаднейшей ошибкой, совершенно не нужно было ехать в «Динамо». Но, к сожалению, так сложились обстоятельства.
— Это был спад? Черная полоса?
— Да, точно. Спад. Ошибка. В «Динамо» все-таки существует такая аура... Не случайно эта команда уже столько лет не может стать чемпионом. И мне кажется, в ближайшее время не станет.
Болгарская встряска
— В результате вы вернулись в «Сарагосу» — открыли там для себя что-то новое?
— Нет, все практически так же и осталось. Я вернулся, стал играть постоянно в составе. На мой же уход из «Сарагосы» повлияло то, что у меня заканчивался контракт, а на тех условиях, которые мне предложили, продолжать сотрудничество я отказался.
— Не возникло тогда ощущения: ухожу в тень?
— Знаете, я всегда к этому философски относился. Вот вы сказали про черную полосу. Все правильно: сегодня полоса белая, завтра — черная. Ничего в этом страшного нет.
— Как бороться с этим? Пустить все на самотек? Или, чтобы не было простоя, в панике искать варианты продолжения карьеры?
— Как раз самое главное — успокоиться и не нервничать! И помнить: если ты умеешь играть в футбол, то все скоро встанет на свои места. Работать надо больше и больше, от этого просто морально будешь получать удовольствие.
— А что сложнее — удерживаться на каком-то определенном уровне, или выходить опять на этот уровень после спада?
— Не знаю. Так однозначно на этот вопрос и не ответишь.
— Когда попали в болгарский «Левски», думали, что ваша карьера игрока плавно идет к закату?
— Именно так и думал! Собирался тогда заканчивать с футболом. Были семейные трудности, я развелся с женой. Да и «Левски» после Испании... Чемпионат Болгарии казался мне чемпионатом, где можно было на поле выходить, грубо говоря, пьяным. Что я и делал! Шутка. Такого, конечно, не было, но режим нарушал очень часто.
— Вы не жалеете о «болгарском» опыте?
— Нет. Даже, наоборот, у меня очень хорошие воспоминания от этой команды. И так получилось, что когда я там находился, очень многое переосмыслил.
— И ведь как все получилось: после Болгарии — фактически вторая молодость в футболе!
— Я бы сказал — вторая жизнь! Мне как раз нужна была тогда такая встряска, а может, наоборот, разрядка — пожить в Болгарии три-четыре месяца и понять, что не одним алкоголем можно жить в этом мире.
— Получается, взлеты и падения в футбольной карьере — это нормально? А иногда, как показывает ваш пример, они даже необходимы?
— Лучше бы, конечно, этих падений было поменьше. Но опять же — в каждом случае все индивидуально.
— Сейчас, вы можете сказать, что полностью удовлетворены тем, что было в вашей игроцкой молодости — и хорошим, и плохим?
— Да я скажу, что мне вообще грех жаловаться!
|Радимов и Федотов
Одним из самых близких футбольных людей для Радимова, о котором Владислав всегда отзывался с большой теплотой, был Владимир Федотов. Владимир Григорьевич во времена начала карьеры Радимова в армейском клубе работал помощником у Александра Тарханова. — Владимир Григорьевич был для меня практически родным человеком, — вспоминает Радимов. — Если Александр Федорович Тарханов считался тренером строгим, то Григорьич нередко закрывал глаза на некоторые шалости и проделки Радимова.
Он очень многому меня научил, передал свои секреты, технические приемы владения мячом, объяснил, как они смотрятся на поле со стороны. Я счастлив, что судьба свела меня с таким человеком, как Федотов. Самой яркой наша встреча была в 2006 году, когда Федотов привез в Питер «Спартак» и разгромил «Зенит» со счетом 4:1.
Тогда за пять минут до конца матча я побежал вбрасывать мяч из аута, а он подошел ко мне и говорит: «Влад, ты уж извини». Я ответил: «Да ладно, Владимир Григорьевич, это футбол».
|Радимов и «Сарагоса»
В испанскую «Сарагосу» Владислав Радимов попал сразу после ЧЕ-1996. Александр Тарханов, возглавлявший тогда ЦСКА, не хотел отпускать лидера своей команды, но Влад был настроен решительно и подписал контракт с «Сарагосой», предпочтя его таким клубам, как севильский «Бетис» и мадридский «Реал».
Дебют за новую команду, с которой тогда работал Виктор Фернандес, случился у Радимова в выездной игре с «Севильей». Тогда тренер отвел ему роль правого полузащитника, хотя в своей карьере Радимов всегда действовал в центре поля. Однако и с новой позицией Владислав справился на отлично, что и предопределило его успешный первый сезон в испанском клубе.
Следующими тренерами Радимова в «Сарагосе» были уругваец Виктор Эспараго, который, увидев Радимова, сразу заявил: «Этот человек не знает языка и не хочет трудиться!», а также Луис Коста, который не только не нашел для русского полузащитника места в основном составе, но и спровоцировал его на скандал — в ответ на грубую реплику наставника Радимов ответил в том же духе. Благодаря усилиям президента клуба позже конфликт замяли, и тренер с игроком заключили перемирие, но в итоге эта история предопределила окончание испанского этапа карьеры Радимова.
|Радимов и сборная
Дебют Владислава Радимова в национальной сборной страны случился в 1994 году, когда в неполные 18 лет Влад сыграл в последнем матче Игр Доброй воли в Санкт-Петербурге со «Сборной звезд мира», после чего получил от тренерского штаба Олега Романцева вызов на товарищеский матч против австрийцев. Как признавался позже сам Радимов, неплохо дебютировать помогло ему то, что он не зацикливался на важности момента и степени ответственности перед страной. А с Олегом Ивановичем у руля национальной команды Владу игралось проще всего.
— Помню матч в Бельгии на стадионе «Эйзель», — вспоминает Радимов. — Мне предстояло играть на позиции «опорника» против знаменитого Энцо Шифо, за которым еще мальчишкой во время телетрансляций следил. Романцев четко объяснил, как против него действовать. Вплоть до того, какой ногой при том или ином финте мяч отбирать. Сразу как-то легко стало. Мы сыграли с хозяевами вничью — 0:0, и вся игра тогда через меня шла. Я был просто в восторге, а Романцев скромненько так похвалил: «Вот видишь, ничего страшного!».
Первым серьезным международным турниром для Радимова стал чемпионат Европы-1996 в Англии. Однако, сборная Романцева, обладавшая тогда огромным потенциалом, из-за проблем внутри коллектива не смогла выступить достойно, заняв четвертое место в группе.
Спорт день за днем
018:52 «Зенит» — одиннадцатикратный чемпион страны! 
... ) 
